В поисках полноценной жизни (Full Life wo Sagashite)

[Nick_96]

Переведена первая часть фанфика под названием "Full Life wo Sagashite" ("В поисках полноценной жизни") за авторством некоего Рича Уилсона. Фик написан где-то в начале нулевых - точнее сказать не могу, представляет собой кроссовер Симпсонов и аниме под названием "Full Moon wo Sagashite".
Попытки его перевода предпринимались Дагдамором в 2004 году, а затем коллективом фанатов в 2006, но как-то это дело затихло, как было сказано в архивной теме - из-за очень большого объема работы: 120 страниц и почти 400 кб текста.

Переведенные при помощи гугл-транслейта части буду выкладывать здесь в виде постов с вложениями частей в формате .doc, дабы их могли читать как зарегистрированные, так и незарегистрированные пользователи. За гуглоперевод прошу тапками/шапками/помидорами не кидать, ибо он за эти годы действительно поумнел в плане художественных текстов и стал читабельным где-то процентов на 80.

Желаю приятного прочтения! 

[Nick_96]

Full Life wo Sagashite
(«В поисках полноценной жизни»)
(Кроссовер «Симпсоны» и «Full Moon wo Sagashite», фанфик Рича Уилсона)

Эта история является плагиатом «Full Moon wo Sagashite» Арины Танемура (которую я очень рекомендую) и «Симпсоны» Мэтта Гроунинга и других (мое любимое шоу с тех пор, как оно впервые появилось на шоу Трейси Уллман).

Глава 1: Жизнь в реальности

Воздух внутри кофейни был наполнен дымкой серого сигаретного дыма, что в сочетании с тусклым освещением и свечами создавало сюрреалистическое ощущение сна. Там были десятки маленьких столиков, вокруг которых сидело около сотни клиентов, тихо разговаривая за послеобеденными напитками. Казалось, что все были там: Красти и Сайдшоу Мел, Кент Брокман, мэр и миссис Куимби, Эдна Крабаппл с директором Скиннером и его матерью Агнес, мисс Гувер с Джейни и Эллисон, доктор Хибберт с женой и детьми, Гомер и Мардж с Бартом и Мэгги, а также со всеми, кого можно было ожидать на таком грандиозном мероприятии. Все они терпеливо ждали, но ждать пришлось недолго. Сценический свет зажегся, когда занавески открылись, и я увидела Лизу в сверкающем красном цельном платье и туфлях на каблуках в тон. В ее длинных волнистых волосах она носила блестящие золотые заколки. Вместо обычных жемчужин она носила тонкую золотую цепочку, инкрустированную мелкими бриллиантами, а на ее конце висела большая золотая медаль; кроме того, у нее также был красный ремешок на шее, прикрепленный к золотому саксофону, который она держала в руках. Толпа зааплодировала, когда она слегка нервно улыбнулась и подошла к микрофонной стойке. «Спасибо всем за то, что пришли сегодня вечером…» — начала она, но толпа взорвалась еще большими аплодисментами, пока она говорила. Через несколько мгновений и «спасибо» они уселись, чтобы дать ей закончить. «Для меня было настоящим удовольствием и честью играть для вас, всех моих дорогих друзей и особенно моей семьи, здесь, в Спрингфилде, этим вечером». Толпа снова взревела, но она дала понять, что хочет закончить, и в зале снова воцарилась тишина. «В моем финальном сете сегодня вечером я сыграю очень особенную песню — не только потому, что я написала ее для своих родителей, но и потому, что ноты объясняют недостающие уравнения теории Великого объединения, за которую я выиграла это», — сказала она. сиял, постукивая по золотому медальону «Нобелевская премия по физике». Толпа снова загудела. Где-то сзади раздалось громкое «Д'ОХ!» от Тома Лерера, когда он ударил себя по голове. Когда толпа, наконец, рассеялась, Лиза поднесла саксофон к губам и глубоко вздохнула. Внезапно дверь за сценой открылась, и комнату залил яркий свет. Прикрывая глаза, она посмотрела на смутную таинственную фигуру мальчика, стоящего в дверном проеме. — Это… это ты? она вздохнула, когда ее глаза расширились от радости. — Ты сдержал свое обещание, — сказал таинственный мальчик в тени спокойным, но хриплым голосом. Все в комнате были в восторге от этой сцены, кроме Гомера. Он вскочил со своего места, пролив свое пиво «Дафф» и ударив кулаками по столу. «Я хочу послушать, как играет моя маленькая девочка, так что садись, темный таинственный мальчик!» — Но папа! — пожаловалась Лиза, внезапно зазвучав как обычно. Мардж похлопала Гомера по руке: «Мм, дорогой…» "Не сейчас, Мардж, я устраиваю свою обязательную сцену!" — рявкнул он, не отворачиваясь от сцены. «Моя Лиза давно мечтала об этом дне, и ничто не помешает этому! ночь с кучей неловких пауз!" — Но Гомер!.. — снова попыталась Мардж. «Не останавливай мои разглагольствования, Мардж, я в огне!» — возразил он. «Э-э, папа…» — добавил Барт с улыбкой, — «Ты в огне!» Мальчик начал истерически смеяться. Гомер посмотрел вниз и увидел, что его галстук был в свече и покрыт горящим воском. "Д'ОХ!" он закричал, когда он начал бегать в панике. Пожарный зуммер сработал и смешался со звуком будильника рядом с кроватью Лизы. Она проснулась, наполовину в ужасе от мысли, что ее отец сгорит дотла, и наполовину улыбнувшись при виде забавного вида его выходок.

Она выключила будильник и посмотрела на время. "13:30" «Вау, — сказала она себе, — я потратила полдня впустую». Она вылезла из постели и, зевнув, подошла к своему пустому столу. С виноватым видом она выглянула из полуоткрытой двери, прежде чем вытащить лист бумаги из-под промокашки. Она села и начала тихонько читать по списку слов: "gallimaufry, беспорядок или мешанина; кинестезия, ощущение телесного положения или движения; разъяснять, прояснять; obbligato, аккомпанемент, неотъемлемая часть музыки... ." Внезапно ее череп пронзила головная боль, похожая на тысячи маленьких осколков льда. Она скривилась и схватилась за голову обеими руками, выпав из кресла и с глухим стуком приземлившись на пол. "Нет нет!" — тихо заскулила она, свернувшись в клубок. Мардж ворвалась в комнату Лизы, ударив дверь так сильно, что та ударилась о стену и отскочила назад. — Лиза! Что ты делаешь? Мардж ругалась, когда она взяла свою маленькую девочку обеими руками и понесла ее к кровати, баюкая ее. «Вы знаете, что не должны переутомлять свой мозг». Все еще держась за голову и дрожа, Лиза слабо ответила: «Словарный запас не так уж и сложен». "Ну, мы посмотрим об этом!" Мардж хрипло сказала: «В любом случае, доктор Хибберт здесь, чтобы посмотреть, как вы поживаете». Мардж положила Лизу на край кровати, прежде чем подойти к двери и окликнуть: «Доктор Хибберт?» Доктор Хибберт спокойно вошел в комнату Лизы. «О, я вижу, кто-то снова пытался делать домашнее задание. Ха-хе-хе-хе-хе». Его спокойный, ободряющий смех успокоил Лизу, а затем он опустился на колени рядом с Лизой и помог ей сесть. Звуки плача Мэгги доносились из холла, поэтому Мардж извинилась и ушла. Доктор Хибберт мягко положил левую руку на подбородок Лизы и посветил ей в глаза маленьким фонариком, говоря ей: «Знаешь, Лиза, ты действительно должна позволить мне прооперировать эту опухоль, пока не стало еще хуже». «Но как насчет риска повреждения головного мозга?» — спросила она, еще больше испугавшись этой мысли. «Хе-хе-хе-хе-хе, о, не стоит слишком беспокоиться. Даже в худшем случае ты все равно будешь считаться нормальным». "Действительно?" — спросила Лиза, немного обнадежившись. «... для Симпсона, то есть», добавил он. У Лизы упало сердце. Он продолжил: «Я просто хочу, чтобы ты поскорее поправилась. Так ты снова сможешь начать нормальную, счастливую жизнь». Он сделал паузу на несколько секунд, глядя прямо в лицо Лизе. «И я могу поехать в отпуск. Хе-хе-хе-хе-хе».

Гомер высунул голову из коридора и попытался утешить ее: «Ой, посмотри на это так, Лиза: даже если ты забудешь все, что ты выучила, ты можешь получить удовольствие, выучив все заново». «Ну, я не могу обещать чудес, — добавил доктор Хибберт, — но без хирургического вмешательства у вас будут сильные головные боли всякий раз, когда вы слишком много используете свой мозг. Со всей школой, которую вы пропускаете сейчас, вы можете». лучше не будет». Он задумался на мгновение, прежде чем продолжить: «О, подождите, вы же ходите в государственную школу, верно? В любом случае, довольно скоро вы не сможете думать даже достаточно, чтобы играть музыку — вибрации, должно быть, уже стали для вас пыткой. , вам придется обойтись без раздумий». "Пфф! Мышление переоценено!" — возмущенно сказал Гомер, скрестив руки на груди. «В любом случае, Лиза может быть просто своим стариком. Я никогда не думаю, и у меня никогда не бывает проблем». Голос Мардж крикнул из комнаты Мэгги: «Гомер, разве ты не должен быть на работе?» "Д'ОХ!" Гомер закричал, а затем сбежал вниз, прыгнул в свою машину и умчался. «Доктор Хибберт, — начала Лиза, но затем продолжила тихим голосом, — я ценю все, что вы для меня сделали, но могу я попросить вас еще об одной услуге?» "О, что это?" — спросил веселый доктор. Лиза засунула руку под матрас и вытащила лист бумаги, который протянула ему. Сверху было напечатано: «ПРОБЫ ВСЕХ ЗВЕЗДНЫХ ГРУППАХ — 30 СЕНТЯБРЯ, 14:30». «Можете ли вы сказать, что вам нужно отвезти меня в больницу или что-то в этом роде, чтобы я мог пойти?» — умоляла она. «У тебя все еще есть надежда, да хе хе хе хе хе», сказал он с улыбкой. «Ну, что я могу сказать такой милой девушке, как ты?..» Лиза посмотрела на него щенячьими глазами. "НИ ЗА ЧТО!" — рявкнул он, но тут же вернулся к своему спокойному тону. «Хе-хе-хе-хе-хе, серьезно, тебе нужно отдохнуть. Кроме того, игра вызовет у тебя еще больше головных болей, даже хуже, чем та, что была». Он встал, чтобы уйти. «Просто расслабься и подумай об операции — но не слишком сильно, хорошо? Отдохни немного. Мне нужно поиграть в гольф, пока не начался дождь, хе-хе-хе-хе». Он бросил пробную форму на кровать и, хотя она была явно расстроена, перед уходом погладил Лизу по голове. — Доктор Ник прикрыл бы меня, — пробормотала она. Через мгновение она встала и подошла к окну. Она посмотрела на мгновение, прежде чем отступить и опустить одну из штор. Внутри был прикреплен плакат: на нем было изображено облако со всевозможными химическими составами, перечисленными внутри, наиболее заметным из которых был:

CH2ONO2
|
|
3/2 N2 + 3 CO2 + 5/2 H20 + 1/4 02

Она уставилась на постер и подумала: «О, загадочный мальчик-призрак, ты бы понял. Не так ли?» Лиза вздохнула. Тень начала колебаться, сначала немного, но постепенно становилась сильнее. «Странно», — подумала Лиза вслух, потому что не чувствовала ветра. Она подняла штору одной рукой, чтобы закрыть окно, и увидела, что оно даже не открыто. — Я уже теряю его? она думала. Тень выскочила из ее рук и упала прямо вниз, но облака на фоне постера закружились. Лиза в страхе отступила назад, пока не оказалась у своей кровати. Она протерла глаза и, обернувшись, увидела плакат, все еще искаженный и крутящийся. Облака разошлись и показалась голова. Это был молодой человек с чисто выбритым мальчишеским лицом и жесткими каштановыми волосами, доходившими до ушей — его настоящих ушей, так как он также носил белую кепку с двумя огромными искусственными кошачьими ушами сверху. Казалось, он смотрел прямо сквозь Лизу своими большими карими глазами. «Хорошая перемена», — сказал он, высунув руки из облаков и пролезая через оконную раму. Когда ему показалось, что он вот-вот упадет с плаката, он медленно перекатился вперед в воздухе благодаря паре маленьких белых крыльев, прикрепленных ниже его лопаток, и приземлился спиной на кровать. Лиза была более чем напугана этим привидением, поэтому она медленно пробралась обратно в угол, гадая, что он собирается делать. Мужчина был одет в черную полурубашку, которая застегивалась на шее и оставляла живот открытым над синими джинсами. Он также носил белую толстовку с синими рукавами. На левой стороне толстовки была какая-то круглая золотая эмблема, и на самом деле толстовка держалась только на одной маленькой золотой застежке, из-за чего спереди она выглядела почти как накидка. На мгновение он расслабился, видимо, наслаждаясь комфортом постели Лизы. Небольшое облачко вырвалось из плаката, и его глаза внезапно расширились. Он снова быстро перекатился вперед и, не в силах использовать застрявшие под ним крылья, перекатился на пол у двери спальни. "Подожди меня!" — прокричал пронзительный женский голос, когда женщина выскочила из плаката и приземлилась лицом на край кровати, одновременно ударившись коленями об пол. На ней был фиолетовый топ с застежкой-молнией спереди и белыми оборками шириной в дюйм сверху и снизу. Ниже ее голого живота и пупка была юбка, которая была примерно на четыре дюйма выше ее колен, с шестидюймовой белой оборкой вокруг живота, все это было стянуто черным поясом с круглой застежкой и серебряной эмблемой в виде трапеции. На голове у нее был большой лиловый цилиндр, не очень высокий, но с очень широкими полями. У шляпы тоже были оборки, плюс два больших искусственных кроличьих уха торчали примерно на десять дюймов над ее головой. Хотя остальная ее одежда была довольно скудной, на ней были большие черные рабочие ботинки, доходившие до щиколоток. Ее розовые волосы разделились на пробор, когда женщина-зайка подняла лицо с кровати. Ее большие темные глаза смотрели на мужчину, когда он вставал. Разве вы не знаете!.. -- начала было она сердитым голосом, но голова ее упала на кровать, и она заплакала, -- ...джентльмен должен помочь даме войти! "Боже!" — простонал он разочарованным тоном. «Эй, босс, ты сказал мне пойти первым и убедиться, что все в порядке». Женщина застыла, когда ее голова снова поднялась. — О, точно, — чирикнула она. Он встал и отряхнулся, когда женщина запрыгнула на кровать и вытащила маленькую книгу. Она наклонилась вперед, упершись локтями в колени, и начала листать страницы. "Давайте посмотрим..." "Эм...?" Лиза робко попыталась прервать. "Ну, это дом, так какой же мы будем, э-э, сопровождать?" — спросил он довольно незаинтересованным тоном. Он начал осматривать комнату, открывая и осматривая ящики стола, шкаф и комод. Хотя и испуганная, Лиза слабо попыталась еще раз: «Извините». "Дай мне минутку!" — пожаловалась женщина, явно раздраженная им. Лиза подняла руку рядом с головой и слабо помахала. "Привет?" — сказала она чуть громче шепота. Мужчина внезапно повернулся лицом к женщине и простонал: «Боже, в этой комнате нет ни одной книги или чего-то еще, только игрушки! Должно быть, он самый медлительный в семье».

"ПРИВЕТ!" — закричала Лиза, которая была одновременно и зла, и обижена комментарием. Оба злоумышленника остановились и посмотрели на нее с озадаченным выражением лица. «Кто ты, черт возьми, такой и что ты делаешь в моей комнате!?» — спросила она. "Вы можете видеть нас!?" — в шоке спросил мужчина. «Ни за что, — ответила женщина, — она не должна нас видеть». С выражением любопытства Лиза обрела самообладание и сделала шаг к женщине. Она спросила: «Кто ты? Ты вообще настоящий?» Не отвечая, мужчина спросил женщину: «Что нам делать в такой ситуации?» «Посмотрим», — сказала женщина, безумно перелистывая книжечку. "Я не знаю - это ничего не говорит об этом!" — сказала она с ноткой паники в голосе. «Тогда ничего не поделаешь», — стонал он. "Мы должны будем сделать это." Он повернулся к Лизе и посмотрел прямо на нее. "Мы шинигами, которые заставляют замолчать даже детей..." Женщина повернулась к Лизе, подняла правую руку в позе и почти обрадовалась: «Я старший дух смерти, Мероко!» Мужчина непреклонно уперся левым кулаком в бедро и поднял правую руку в воздух. Он продолжил: «И я младший несущий смерть, Такуто, и вместе мы…» Двое подпрыгнули в воздухе, повернувшись спиной друг к другу. "Неги-Рамен!" — кричали они, принимая нелепую позу. Лиза была в замешательстве. "Что это такое?" Мероко повернулась к Такуто, пока они летели вниз. — Я же говорила тебе, что это не очень хорошее имя, — пожаловалась она. — Что!? У тебя было еще хуже, — возразил Такуто. Лиза перебила его: «Что такое синигами? Звучит по-японски, правда? Я бы поискала, но они забрали мой компьютер и все мои книги». Теперь она меньше боялась, поэтому отошла от стены и встала прямо перед Мероко. — Думаю, она не так уж и плоха, — признался Такуто Мероко, хотя по-прежнему не обращал внимания на Лизу. Мероко проигнорировала своего партнера и наклонилась вперед, отвечая Лизе добрым голосом: «Правильно, мы японские духи дэа… эээ, японские ангелы. уверены, что они не потеряются и не продолжат страдать». «Ну и зачем тогда милые костюмы?» — спросила Лиза, осторожно ощупывая одно из кроличьих ушей Мероко. "Ой, они теплые!" — Это успокаивает детей, — холодно добавил Такуто. Мероко продолжила более приятным тоном: «Наряду со сбором душ, утешение больных и умирающих является большой частью нашей работы. Так что это позволяет нам превращаться в…» Раздался пыхтящий звук, когда Мероко превратилась в белого плюшевого зайка с большими глазами, мягким круглым животиком и длинными ушами. "Такуто!" — скомандовала она, и он тоже пыхтел, но его плюшевая фигура представляла собой круглого белого кота с украшением в виде колокольчика на ошейнике вокруг шеи.

Мероко прыгнула в объятия Лизы, и когда девочка почувствовала теплое мягкое создание, ей захотелось приласкать его. «Вот как мы сближаемся с действительно маленькими детьми», — объяснил Мероко. Лиза ахнула и бросила Мероко обратно на кровать, выглядя очень испуганной. «Правильно, ты сказал, что заставляешь детей замолчать! Не говори мне, что Барт умрет!» Несмотря на все его махинации, внезапная мысль о потере Барта действительно беспокоила Лизу. «Нет, мы здесь из-за особенной маленькой девочки», — тепло просияла Мероко, как будто не понимая, что она говорит о смерти. — Тогда, — выдохнула она, — о нет! Лиза начала паниковать. «Только не Мэгги! Она еще даже не сказала свое первое полное предложение!» Она выпалила, не подумав: «Возьми вместо этого меня!» — Ой, не волнуйся, — с улыбкой сказала Мероко. "Мы здесь для вас." "Д'ОХ!" — воскликнула Лиза, на мгновение вздрогнув. «Ты имеешь в виду, — сглотнула Лиза, — я умерла?» Впервые Такуто обратился напрямую к Лизе: «У тебя есть месяц». "Бака!" — ругался Мероко. «Ты не должен говорить ей об этом! Она даже не должна знать, что умирает». «Хе-хе-хе», — нервно рассмеялась Лиза, прежде чем спросить: «Ты уверен, что выбрал ту девушку?» Такуто вернулся в свою духовную форму и пролистал несколько страниц в своем блокноте. «Давайте посмотрим: Лиза Мари Симпсон, восемь лет», — прочитал он. «Дочь Гомера и Марджори; сестра Варфоломея и Маргарет; родилась 2 августа 1984 года…» «Я думал, что это был март», — заметил Мероко. Она вернулась в свою нормальную форму и начала листать книжечку: «И это не мог быть 1984 год, потому что ей всего восемь лет». Он на мгновение взглянул на нее, явно не заинтересовавшись, и продолжил: "Группа крови O; IQ 179; играет на саксофоне..." — Понятно, — грустно призналась Лиза. Забывчивый Такуто продолжил: «... против продуктов, которые, давайте посмотрим, на самом деле вкусные; помогли Монтгомери Бернсу вернуть свое состояние, уничтожив океан; иногда могут быть очень назойливыми...» — Хорошо, я понял! — рявкнула Лиза, когда Мардж толкнула дверь и заглянула внутрь. «Я думала, что доктор Хибберт ушел…» — начала было Мардж, но потом увидела, что Лиза была одна. «О. В любом случае, я иду по магазинам и беру с собой Мэгги, так что расслабься и постарайся немного отдохнуть». — Но я спал весь день! Лиза заскулила. Мардж была явно недовольна. «Мррр. Просто успокойся, дорогой. Я приготовлю тебе что-нибудь особенное на ужин», — сказала она перед уходом. "Мррр!" Лиза тихо зарычала. Такуто рявкнул на нее: «О чем это? Она просто беспокоится о тебе». Мероко бросила на него грязный взгляд, а затем снова повернулась к Лизе. «Не обращайте на него внимания. Он не очень любит свою работу, поэтому иногда пытается совать свой нос куда не следует». Он засунул руки в карманы и склонил голову. "Извини!" — пробормотал он, а затем повернулся к ним спиной, мрачно глядя на голый стол и стены.

Мероко нежно положила руки на затылок Лизы, погладила ее по волосам, и посмотрела в ее грустные глаза. «Там, там, не грусти». Пытаясь вырваться, Лиза прервала его: «Могу ли я что-нибудь сделать? Операция?» — Нет, — категорично ответил Такуто. «Как только ваша судьба определена, ее нельзя изменить. Мы здесь, чтобы убедиться в этом, несмотря на то, что кто-то пытается…» "Шшшш!" Мероко снова вмешалась, ослабляя хватку на Лизе. «Вы определенно не должны говорить ей об этом! Это только заставит ее чувствовать себя хуже». "Кто-то пытается что?" — спросила Лиза, высвобождаясь. "Спаси меня?" Мероко встала на колени на пол так, чтобы ее глаза были на уровне глаз Лизы. Затем она положила свои руки на руки маленькой девочки и сказала спокойным голосом: «Ничего из этого не имеет значения. Мы здесь, чтобы убедиться, что вы не заблудитесь на пути в мир духов, потому что это было бы плохо». — Очень плохо, — холодно добавил Такуто, все еще отводя взгляд. Раздраженный Мероко повернулся и на мгновение взглянул на него, прежде чем продолжить: «Твоя судьба — умереть через месяц с сегодняшнего дня. Ты не должен был быть обременен этим, но я думаю, что ничего не поделаешь». Лиза на секунду задумалась, а потом улыбнулась. "Подождите минуту!" — сказала она, вырывая свои руки из рук Мероко и крепко прижимая их к своей груди. Ее лицо осветилось, когда она продолжила: «Я не японка и не синтоистка — я американка буддистско-христианского происхождения, поэтому я должна увидеть Святого Петра, жемчужные врата и все такое, когда умру, а не тебя». Она прижала руки к лицу и на мгновение нервно засмеялась, прежде чем сказать себе: «Это не может быть правдой! Ты просто вызван моей опухолью мозга». У Мероко не было слов, поэтому наступило короткое неловкое молчание. Хотя Лиза все еще была встревожена, она выглядела несколько облегченной, пока Такуто внезапно не повернулся к ним лицом. «Честно говоря, — заговорил он, — государственные школы на Небесах очень хороши для большинства детей, но только потому, что в них в основном перерывы и обеды. будь счастлив." Он улыбнулся, закончив объяснение. «Ну…» Лиза задумалась на мгновение, немного сморщив нос, а затем призналась: «Полагаю, в этом есть какой-то смысл». Внезапно она вырвалась из этого. - Но я еще не могу умереть! Мне еще надо вырасти и стать знаменитой... Она покраснела и застенчиво добавила, - и влюбиться. "Оооо!" Мероко проворковала с возбужденной улыбкой. «У тебя есть парень? Как здорово!» Затем она выглядела грустной и закусила губу, прежде чем заскулить: «Как трагично». Она вдруг снова оживилась и обняла Лизу за плечо. "Как его зовут? Какой он? Он чувствует то же самое? Расскажите мне все о нем!" Лизе было неловко, но она медленно призналась: «Ну, я мало что о нем знаю. Я даже не видела его много лет. Когда я была совсем маленькой девочкой, лет четырех или пяти, играл со мной». Такуто пробормотал: — Звучит немного странно для меня. Мероко снова мельком взглянула на него, прежде чем снова повернуться к Лизе. "Продолжать!" — практически умоляла она. Лиза продолжила свой рассказ: «Я хотела быть как большие дети: ходить в школу, делать уроки и все такое. Взрослые твердили мне, что я буду мешать и попаду в беду, поэтому я должна просто делай то, что мне говорят, как хорошая маленькая девочка. Даже мама заставляла меня играть с другими детьми, когда я хотела почитать и все такое, поэтому я просто сидела снаружи одна и грустила. Но потом это Появлялся мальчик и хотел играть со мной. Он водил меня по разным местам. Мама так сердилась на меня за то, что я ушла со двора!» Закончив, Лиза улыбнулась: «Он также продолжал говорить мне, что я не обязана делать то, что говорят взрослые, — что я должна делать то, что делает меня счастливой».

"Затем!?" — с тревогой спросил Мероко. «Я не знаю», — сказала Лиза, снова выглядя грустной. «Я последовал его совету, но это означало, что я нашел способы много учиться, поэтому я больше не видел его. Думаю, он просто нашел другое занятие». «Аууу, это так грустно», — сказала Мероко со слезами на глазах. «Я хочу, чтобы вы двое были счастливы, как я и Такуто». — Счастлив? Для меня это новость, — пробормотал он. «Поскольку я больна и не могу много учиться, я много думаю о нем. И», — сказала Лиза, прежде чем сделать паузу. Мероко тревожно взглянула на нее, прежде чем она продолжила виноватым голосом: «Может быть, он знает, как помочь мне сейчас. Довольно эгоистично, да?» — Ты не можешь найти его? Мероко задумался. Лиза выглядела еще печальнее. «Я мало что о нем помню. Я даже не знаю его имени. Единственное, что он мне дал». Во время разговора она указала на постер на оконной шторе: «Так что я знаю, что он любил химию. Я также подумала, что участие в школьной группе должно было заставить его узнать меня на собрании или что-то в этом роде». Такуто спросил: «Что, если он не пойдет в вашу школу?» «Вот почему я должна попасть в лучшую группу, которая выступает во многих местах! Тогда, может быть, у меня будет больше шансов найти его», — взволнованно сказала она. Мероко сказал успокаивающим тоном: «Мне очень жаль, что ты не увидишь его сейчас. Но мы здесь, чтобы позаботиться о тебе». Мероко улыбнулась и продолжила: «Так что больше не о чем беспокоиться. Просто притворись, что нас здесь нет, и все скоро закончится». Она широко улыбнулась. "Боже, Мероко!" Такуто залаял, застигнув девушку-кролика врасплох. — Не говори так! "Что!?" — воскликнула она в шоке, поспешно поворачиваясь к нему и скользя левой ногой по неубранной постели Лизы. "Что в этом плохого?" Ее колено смяло пробную форму группы, поэтому она рассеянно подняла ее и начала разглаживать, слушая Такуто. Он выглядел по-настоящему рассерженным, когда закричал: «Ты говоришь это, просто слишком, — он сделал паузу, подбирая нужное слово, — слишком небрежно! Как она может не волноваться сейчас!?» — Ты сам сказал, — возразила она, все больше злясь, — все будет к лучшему! — Что, мы просто будем держать ее в этой комнате, пока она не умрет? — рявкнул он, подходя к Мероко. Она спрыгнула с кровати и встала прямо перед его лицом. "Конечно нет, бака!" — крикнула она. "Ей все равно придется пользоваться ванной!" «Ванная! Она умирает, а тебя беспокоят только перерывы на горшок!?» — сказал он недоверчиво. «Если она будет хандрить здесь, она не сможет как следует попрощаться. К тому же они подумают, что она спятила, раз разговаривая с людьми, которых никто не видит». Лицо Мероко внезапно изменилось на растерянное выражение, когда она спросила: «Кто это?» Глаза Такуто расширились от ярости. "Нас!" он закричал. «Честно говоря, иногда я не могу поверить, что ты главный». — Ты слишком негативен, Таки-кун, — сказала Мероко с некоторым пренебрежением, прежде чем переключиться на более счастливый голос. «Я главный, потому что, несмотря на то, что я знаю или не знаю, я очень хорошо представляю себя». Она улыбнулась и чирикнула: «Правильно, Лиза?» Ответа не было. Они оба повернулись и посмотрели на Лизу, но ее там не было. На лице Такуто отразилась паника. "Нам лучше найти ее быстро!" — выдохнул он. Мероко стал немного спокойнее. Она только пожала плечами и сказала: «Ну, с ней не может случиться ничего действительно плохого». "Что вы имеете в виду? Почему бы и нет?" — спросил Такуто. — Потому что мы не с ней, бака! — выпалила она, прежде чем фыркнуть. «Кроме того, — усмехнулась она, размахивая анкетой, — я знаю, куда она пошла».

Все еще в пижаме, Лиза тащила по пустой улице футляр от саксофона и маленькую сумку для одежды. — Надо спешить, — выдохнула она. Но потом она посмотрела на рукава своей пижамы и остановилась. «Надо переодеться», — выдохнула она, прежде чем затащить чемодан в ближайшие кусты. Изнутри доносился шум быстро ломающихся ветвей. Через несколько мгновений вышла Лиза со своим саксофоном в своем красивом красном платье, с необтрепанным краем, и светло-голубой ветровке. Она застегнула жемчуг и застегнула ветровку, прежде чем убежать. Когда Лиза подошла к театру ацтеков, она увидела несколько автобусов из разных школ, припаркованных перед ним. Директор Скиннер смотрел, как участники группы из Спрингфилдской начальной школы выходят из автобуса, и, как обычно, командовал ими: «Ждите в очереди, только гуськом. Лучше бы не было блесток, юная леди! Нет, никаких дуэтов — если ты до сих пор не научился наносить удар своим друзьям в спину, то ты все равно никогда не добьешься успеха в шоу-бизнесе». Были также дети разного возраста, вплоть до старшеклассников, которые выходили из других автобусов и присоединялись к очереди. Лиза подкралась и спряталась за левой стороной автобуса начальной школы Спрингфилда. Ожидая, чтобы проскользнуть в конец очереди, она надела ремень на шею и пристегнула к нему саксофон. Отто внезапно высунул голову из водительского окна и крикнул ей: «Вау! Ты должна выйти с другой стороны, маленькая девочка». Хотя Лиза была поражена, она быстро ответила приглушенным голосом: «Все в порядке, Отто». Она быстро подумала. Учитывая, с кем она разговаривала и какой у нее был день, она попыталась: «Это все воображаемое!» «Эй, подожди минутку, — ответил Отто, по-прежнему громко, — твое воображение или мое? Потому что иногда я почти могу сказать, когда оно мое, но это не похоже…» Прежде чем он успел закончить, руки Лизы метнулись в стороны, и невидимые силы подбросили ее на два фута в воздух. Она боролась и сердито бормотала, медленно уплывая на другую сторону улицы. "Оооо!" он простонал в благоговении, "Это больше похоже на это!" С этими словами он откинулся на спинку сиденья, закрыл глаза и увеличил громкость в наушниках. "Опусти меня! Опусти меня!" — прохрипела Лиза на Мероко и Такуто, когда они поднимали ее через бордюр на тротуар. «Почему вы пытаетесь усложнить нам жизнь?» — рявкнул Такуто, когда они бросили Лизу на ноги. "Для тебя!?" — громко закричала Лиза, шокировав даже себя. Громким шепотом она снова начала с тяжелым сарказмом: «О, так я проснулась сегодня утром, у меня был припадок; мама кричит на меня из-за этого, а потом ты говоришь мне, что я умру!» О, бедные шинигами. должен убить меня сегодня' -- и это все моя вина!" Затем Лиза закатила глаза и медленно покачала головой. Такуто напрягся и резко вдохнул через нос. Он казался обиженным. Мероко попыталась ласково объяснить: «Ничего личного. Просто ты очень больная девочка, и мы должны немного позаботиться о тебе. Все будет хорошо, если ты просто будешь делать то, что мы говорим». - А если я не хочу!? Лиза закричала. «Что, если я хочу вырасти и усердно работать, стать знаменитой и встретить мальчика своей мечты!» Лиза изо всех сил пыталась перевести дух, прежде чем продолжить: «Почему он сказал мне, что я могу делать все, что захочу? Почему я трачу все свое время на учебу в одиночестве, чтобы когда-нибудь стать действительно умной!?» Она закрыла лицо руками и начала рыдать. Сзади Такуто коснулся рукой плеча Лизы. Она почувствовала, как холодок пробежал по ее позвоночнику. «Лиза, — сказал он торжественно, — я знаю, что это несправедливо, но ты должна поскорее расстаться с этой жизнью. Если нет, тебя ждет ужасная участь». - В любом случае, тебе осталось жить месяц, - вмешалась Мероко, - но мы только те... Мероко спохватилась и начала снова: - Нет, мы просто просим тебя успокоиться, для твоего сакэ, как и наше». Лиза повернула голову вбок, не поднимая ее, и поднесла ладони к глазам. Между всхлипами она тихо сказала: «Но если мне придется сдаться сейчас, значит, я уже мертва». Мероко опустилась на одно колено, чтобы быть на уровне глаз Лизы. Она сказала дрожащим голосом: «Если ты не можешь отпустить эту жизнь, ты будешь заперт здесь как призрак и будешь проклят скитаться по Миссури до конца времен». — Могу я хотя бы попробовать? Лиза тихонько пискнула.

Нет смысла. Так лучше, — мягко ответила Мероко. "Поверьте мне." Лиза снова всхлипнула и попыталась сделать храброе лицо сквозь слезы. «Да, если бы они выбрали меня, это было бы просто из жалости, в любом случае», — пожаловалась она. — Вот почему тебе понадобится маскировка, — сказал Такуто с закрытыми глазами. Лиза повернулась к Такуто, и Мероко в шоке посмотрела на него. "Что!?" — хором сказали они. "Как ты думаешь, что ты делаешь?" — спросил Мероко. Он открыл глаза и уставился на нее. «Разве это не наша работа, чтобы убедиться, что она не сожалеет о том, что держит ее здесь?» он сказал. Затем он посмотрел прямо в глаза Лизе. Она чувствовала, как сильно, но медленно бьется ее сердце, когда между ними образовалась какая-то связь. Ни один из них не моргнул. «Если ты проиграешь, то по крайней мере ты постарался и проиграл честно; но знай, что даже если ты выиграешь, твоя судьба неизменна», — строго предупредил он. Тем временем Мероко подняла кулаки над сгорбленными плечами и скривилась от гнева. "Не делай этого!" — взвизгнула она, но они больше не замечали ее. Лиза не могла перестать смотреть ему в глаза. — Я понимаю, — прошептала она с придыханием. — Протяни руку, — приказал он. Она подчинилась, и он вытащил короткий кинжал правой рукой. Он вытянул лезвие и медленно поднес указательный палец левой руки к его кончику. Капля крови образовалась на острие лезвия, а затем начала зловеще светиться, когда он убрал кинжал и руку. Капля превратилась в крошечный шар в форме звезды и засияла еще ярче. «Возьми это», — приказал он, когда талисман медленно поплыл к ее руке. Лиза вдруг съежилась и заскулила: «ФУУУУУ! Это антисанитарно!» Настроение было сломано. Такуто глубоко вздохнул, но не смог подавить нетерпение. "Привет!" — воскликнул он. — Ты все равно умрешь через месяц, так что бери уже! Лиза была потрясена, и он слишком поздно понял, что говорить это было неправильно. Он успокоился и объяснил: «Это заклинание просто позволит мне превратить тебя в старшего себя, чтобы никто не смог тебя узнать. За это время ты тоже будешь здоровой, нормальной девочкой-подростком». Лиза потеряла дар речи, так как всего этого было слишком много для нее. Но Мероко был в бешенстве. Она кричала «Нет!» пытаясь вырвать светящуюся капсулу из рук Лизы. Когда Лиза поняла, что пытается сделать Мероко, она тут же сунула светящуюся звезду в рот и проглотила. Мероко остановилась как вкопанная, и оба шинигами в полном шоке посмотрели на Лизу. "Тьфу-тьфу-тьфу...!" — повторила Мероко, отворачиваясь и с отвращением давясь. — Э-э, — замялся Такуто, — ты должен был просто носить его, знаешь, на кольце или подвеске. Затем немного рассмеялся и сказал: «Ну, я полагаю, что так не заблудишься. Но теперь самое сложное — просто попробуй вытерпеть». Такуто небрежно поднял левую руку, прижал большой палец к уже зажившему указательному и щелкнул. Когда он это сделал, яркий золотой свет окружил Лизу и несколько раз мягко закрутил ее, превратив ее образ в силуэт. Над ее грудью образовался ореол, который медленно пробирался к ее краям, а затем вышел за его пределы. Распространяясь наружу, он оставил образ более высокой стройной девушки с круглыми чертами лица и распущенными волосами. Свет померк, открывая девочку лет шестнадцати с подчеркнуто приятной фигурой и волнистыми волосами до талии. Кроме того, ее ветровка превратилась в хлопковую куртку с оборками, соответствующую отделке наряда Мероко, а юбка ее платья стала более ярко-красной, а ремешок саксофона на шее стал золотистого цвета. У ее сандалий теперь были сверкающие красные ремешки, а ногти на руках и ногах были окрашены в соответствующий цвет. Лиза посмотрела вниз, на уже далекий тротуар, а затем с недоверием посмотрела на свои длинные руки.

"Боже!" — воскликнул Такуто. Лиза обернулась и увидела Мероко, стоящую позади Такуто и закрывающую ему глаза руками. — Невежливо подглядывать, пока она переодевается! Мероко пожаловался, прежде чем открыть глаза. Такуто с благоговением посмотрел на Лизу. Выражение его лица сделало Лизу чем-то, чего она никогда раньше не чувствовала; это было что-то, чего она не понимала, но ей это вроде как нравилось. Со счастливым хихиканьем она обернулась, чтобы посмотреть на свое отражение в автомобильном зеркале. "Вау! Это прекрасно!" — взвизгнула она, прежде чем повернуться к Такуто. Она остановилась перед ним и смущенно улыбнулась. — Но, — кротко спросила она, — может быть, мне стоит еще немного завить волосы. Как ты думаешь? Обеими руками она вытянула пряди волос вперед, прямо перед потрясенным лицом Такуто, и несколько раз намотала волосы на пальцы. "Вы не думаете?" "Ой, боже!" — вздохнул он, закатив глаза. ******** В вестибюле было шумно. За столиком за кассой дети регистрировались у Гила, а затем убегали тренироваться, болтать с другими или даже играть в видеоигры. Тем временем директор Скиннер и сотрудники других школ стояли у фонтанов и обсуждали, какие статьи бюджета были урезаны, чтобы сохранить их музыкальные программы. «Мы тратили столько денег на мясной рулет в столовой, — хвастался Скиннер. «Но возьмите немного влажного сухого ворса и нужные приправы, и вуаля! Детям это нравится не меньше». Лиза нервно вошла в вестибюль, за ней последовали Такуто и Мероко, которым пришлось пройти сквозь крутящееся искажение в двери, когда она закрылась перед ними. Волосы Лизы теперь были собраны в крупные упругие локоны, начинающиеся на уровне ушей и свисающие значительно ниже плеч. Она взглянула на взрослых и заметила, что директор Скиннер смотрит на нее со странным мрачным выражением лица. Она замерла. "О нет, я попался!" — в панике прошептала она. Но потом она заметила, что все они уставились на нее, как и почти все мальчики и большинство девочек в вестибюле. Вестибюль на мгновение затих, но постепенно вернулся в нормальное русло. — Не беспокойся об этом, — спокойно сказал Такуто. «Они не могут узнать тебя, потому что ты намного больше». "Привет!" Мероко огрызнулась на Такуто, сердито хлопнув его по плечу. "Что!?" — закричал он, защищаясь. Мероко издала громкий «Хрмф!» и уставился на него. Решив проигнорировать странное поведение Мероко, он повернулся к Лизе и подвел ее к столу: «Не беспокойся об этом. Мы зашли так далеко, так что просто встань в очередь и включи свою музыку». — Да, — тихо ответила она, подходя к столу. "Привет, я Лис..." "Бака!" — воскликнула Мероко, перебивая Лизу. «Ты не можешь использовать свое настоящее имя. Помнишь?» — Что ж, пусть старина Гил вычеркнет тебя из списка, Лиз, — сказал он дрожащим голосом. Прежде чем Лиза смогла придумать имя получше, он начал просматривать списки и вскоре немного заволновался. «О боже, — стонал он, — тебя нет в списках, которые мы получили от старших классов». Лиза забеспокоилась и почувствовала, как на ее лбу выступили капли нервного пота. — Хм, — медленно начала она, но не могла придумать, что сказать. Внезапно позади нее раздался голос пожилой женщины. — В чем проблема, Гил? — спросила Линдси Нэгл, успешная деловая женщина. «Мы должны начать в ближайшее время». — Но ее нет в списке, — возразил он. «Тогда добавь ее», — огрызнулась Линдси. «Очевидно, что у нее есть талант», — сказала она, подмигнув. — Да, мэм, — слабо сказал Гил самому себе. Не дожидаясь его ответа, Линдси бросилась решать следующую задачу. Джимбо держал маленького мальчика за нижнее белье, в танкетке, а Кирни постукивал его по голове скрипичным смычком. "Кто выпустил хулиганов из переулка!?" Линдси закричала на некоторых помощников, когда она бросилась к ним: «Они должны очистить театр после того, как мы выберем победителя. А теперь беги! Беги!» Она прогнала их.

Лиза повернулась к Гилу. — Мне жаль, что у тебя неприятности, — сказала она. «Все в порядке», — ответил он, делая запись внизу своего списка. «У старого Гила осталось всего семьдесят недель, прежде чем он снова сможет получать пособие по безработице». Закончив записку, он встал и пошел к одному из входов в театр, где находилась Линдси. В этот момент Линдси обратилась ко всем: «Спасибо вам всем за то, что вы попробовали себя в OmniTel All-Star Band. Хорошо, теперь мы начнем вызывать студентов по порядку и заставим нескольких из вас ждать здесь в любой момент, чтобы мы могли идите вперед. Идите прямо на сцену и приготовьте свои инструменты для игры. И помните, что сегодня будет выбран только один из вас, но вы все победители, особенно когда у вас есть лучший тарифный план сотовой связи OmniTel, теперь с бесплатными ночами и выходные". "Ура!" несколько детей обрадовались. Затем Гил начал называть имена студентов, чтобы они встали в очередь. Лиза выглядела растерянной. «Что она имела в виду, что у меня «очевидно есть талант»?» — спросила она двух шинигами. Мероко пожала плечами и сказала: «Я думаю, это потому, что у тебя наготове саксофон». Такуто положил ладони на виски и медленно покачал головой, не веря своим глазам. Лиза, казалось, удовлетворилась ответом, но потом вдруг испугалась: «О нет! Я не готова играть». Она сняла мундштук со своего саксофона, и ее опасения подтвердились. «Я почистил его прошлой ночью, и мои трости в моем футляре!» - Вот, - послышался сзади голос маленькой девочки. Лиза обернулась и увидела свою подругу Эллисон Тейлор, одетую в белое воскресное платье и протягивающую ей пару тростинок. — Можешь использовать мои запасные. Тебе лучше намочить их в фонтане. Лиза улыбнулась и просияла: «О, спасибо, Эллисон!» Лиза испытала невообразимое облегчение, когда осторожно взяла одну из рук младшей девочки. «Я всегда могу на тебя рассчитывать», — сказала она, когда Эллисон посмотрела на нее в замешательстве. "Ба!" Такуто в шоке выпалил. — Она не знает, кто ты! Лиза нервно рассмеялась. — Я имею в виду, ты выглядишь как порядочная девушка, вот и все, — попыталась она. — Откуда ты знаешь мое имя? — спросила маленькая девочка. Свежие капли пота выступили на лбу Лизы, пока она пыталась придумать ответ. Ее разум метался, когда она подумала про себя: ««Воображение» сработало на Отто, но Эллисон слишком умна. А «Маленькая птичка сказала мне» слишком снисходительно, и меня не было здесь, когда она регистрировалась. Я должен подумать - эй !" Глаза Лизы расширились, и она улыбнулась, прежде чем громко выпалить: «Больше не больно!» — Э-э, ты ходишь в специальную школу, — Эллисон сделала паузу, а затем тихо сказала, — в специальную школу, не так ли? — спросила она с довольно озабоченным видом. — Ой, прости, — засмеялась Лиза. «Я был очень болен, но сейчас чувствую себя намного лучше». «Понимаю, — мягко выдохнула Эллисон, глядя краем глаза. Затем она наклонилась к Лизе и поманила ее пальцем, чтобы она подошла поближе, поэтому Лиза наклонилась, чтобы послушать. — Не волнуйся, — прошептала Эллисон, — я никому не скажу. Просто останься со мной, и тебе больше не придется разговаривать с собой. Хорошо? Лиза нервно засмеялась, но теперь ей было очень неловко. Эллисон взяла Лизу за руку и улыбнулась, ведя ее к фонтанчику, весело извиняя их обоих за то, что они пробрались через стадо учителей. Эллисон продолжала говорить, пока Лиза терла трость в фонтане, а затем вставляла ее в мундштук. «Я очень нервничаю», — призналась Эллисон, как только Wedgie-Boy начал играть на скрипке позади них. «У Мерфи она сидит с разбитым сердцем» действительно тяжело». Ее тон вдруг стал грустным, как и музыка скрипки. Она продолжила задумчиво: «Моей подруге он очень понравился, но она больше не может играть. Таким образом, если я выиграю, Лиза тоже выиграет». Лиза подавила слезы и взяла Эллисон за руку, безмолвно погладив ее, но пытаясь улыбнуться. Потом отпустила и побежала в дамскую комнату, где тут же плеснула себе в лицо холодной водой. «Что происходит? Мне никогда еще не было так грустно!» — сказала она себе, тяжело дыша, когда вода стекала с ее носа и лица в раковину. Она попыталась посмотреть на себя в зеркало, но оно засветилось и исказилось, когда Такуто вошел в него. «Да, это то, что происходит, когда ты подросток. Ваши эмоции катаются на американских горках и растягиваются до предела из-за самых незначительных вещей», — небрежно сказал он. — Но у тебя все хорошо, — добавил он. Лиза вытерла глаза пальцами и потрясенно посмотрела на него.

"Что?" он спросил. «Мы весь день ходим сквозь стены». «Нет, я это видела, но ты в дамской комнате», — возмущенно сказала она, прежде чем отвернуться от него. "Ой, извини!" — выдохнул он, прежде чем снова шагнуть назад сквозь вращающееся зеркало. Не узнав его, Лиза пошла за бумажными полотенцами и вытерла лицо, когда вышла. Она вернулась в вестибюль и обнаружила, что Эллисон тренируется. Когда она подошла, Эллисон подмигнула ей, не останавливаясь, так что Лиза просто слушала ее. На этот раз она почувствовала себя хорошо, вспомнив время, проведенное с «Кровоточащими деснами» Мерфи. Она начала думать, что у «эмоциональных американских горок» должна быть и хорошая сторона. Тем временем Такуто сдерживался и внимательно наблюдал за Лизой, притворяясь, что смотрит куда-то еще, когда ей случалось поглядывать в его сторону. Мероко закончил играть в видеоигру, а несколько мальчиков наблюдали за машиной, которая, казалось, играла сама. «Чувак, эта демонстрация не зашла слишком далеко», — разочарованно сказал один из них, но, несмотря на поражение, Мероко было слишком весело, чтобы их слушать. Когда у нее закончились четверти, она вернулась к Такуто и попросила его еще, но убежала, когда он отказался. Вскоре Гил позвал: «Тейлор, Эллисон. Подойдите к линии, пожалуйста». "Пожелай мне удачи!" Эллисон защебетала и улыбнулась. "Ты получил это!" Лиза ответила с широкой улыбкой. Эллисон добежала до конца очереди, где Гил вручил ей блокнот с какими-то бумагами. «Просто подпишите это, пожалуйста», — сказал он. «Но, сэр, — запротестовала Эллисон, — это сотовый контракт». — Ой, ха-ха-ха, — нервно сказал Гил, — интересно, как это туда попало? Эллисон подозрительно посмотрела на него, поэтому он взял бумаги обратно. «Хорошо, старый Гил может сегодня ужинать супом с кетчупом», — пожаловался он, возвращаясь в начало очереди. Лиза сейчас выглядела довольно мрачной, поэтому Такуто подошел к ней. "Что случилось сейчас?" — нетерпеливо спросил он. Она спохватилась, прежде чем ответить, поэтому схватила демонстрационный сотовый телефон с подставки и сделала вид, что говорит в него, чтобы кто-нибудь еще не подумал, что она сошла с ума. Она тихо сказала: «Я не могу поверить, каким придурком я была с ней!» «Что вы имеете в виду? Вы выглядели так, как будто вы хорошо ладили», — прокомментировал он. «Теперь. Но когда я впервые встретила ее, я боялась, что она превзойдет меня во всем, в чем я была хороша. Я была довольно жестока с ней», — сердито призналась она. «Но теперь вы друзья? Должно быть, вы что-то сделали правильно», — утешил ее Такуто. Лиза вздохнула: «Полагаю, ты прав. Сейчас это действительно кажется совершенно глупым». Она хихикнула, не осознавая, как быстро менялось ее настроение. Гилл подошел к ней сзади и удивил ее сзади, вставив: «Глупо то, что тот самый телефон, который вы пытаетесь, стоит всего 19,99 долларов, если вы зарегистрируетесь сегодня». Он протянул ей контракт. — Нет, спасибо, — сухо сказала Лиза. — Ты уверен, что нет… — продолжил он, но Такуто щелкнул пальцами правой руки, и контракт вспыхнул, быстро исчезнув в клубе дыма. «Ой, боже мой», — пожаловался он. «Теперь мне придется потратить деньги на кетчуп на туалетную бумагу». С низко опущенной головой Гил вернулся на свой пост. Лиза просто подошла к вестибюлю в сопровождении Такуто и сделала пару глубоких вдохов. «Просто расслабься. Это был напряженный день», — сказала она в основном самой себе. — У тебя все хорошо, — успокоил он ее. "Ага!" — сказала Мероко, внезапно появившись и похлопав Лизу по спине. «Просто сконцентрируйся на игре и не думай о смерти». У Лизы упало сердце, и она отвернулась, глядя в большие окна. Лицо Такуто вспыхнуло гневом. "Что ты пытаешься сделать!" — Что? Что я сделал? — спросила Мероко, искренне не обращая внимания на ее оплошность. Лиза была ошеломлена, но Такуто положил руку ей на плечо и повел обратно внутрь театра, оставив Мероко позади. — Эй, — позвала она им вслед. Она начала сожалеть о своих замечаниях и издала «Ах, черт», прежде чем склонить голову и с хандрой вернуться к видеоиграм. «Не обращай на нее внимания, — заверил он Лизу. — Когда ты делаешь нашу работу, ты иногда становишься нечувствительной к ней. Сейчас есть более важные вещи, о которых нужно подумать». Лиза попыталась отвлечься от слов Мероко. Она вздохнула и мягко сказала: «Да, вроде того, что я сейчас могу сыграть, когда Эллисон исполняет мою песню». Она вдруг ахнула, когда поняла, что говорит. "О, нет!".

[Nick_96]

«Хммм, может быть. Подожди здесь». — сказал Такуто, прежде чем подплыть к Мероко. Он поговорил с ней какое-то время, и вид женщины-кролика из обнадеживающего превратился в взволнованный. Она широко улыбнулась и быстро подошла к Лизе. Такуто последовал за ней в обычном темпе, но показал Лизе большой палец вверх. "Конечно, я научу тебя песне!" Мероко взвизгнула от удовольствия. "Вы можете поверить, что он сказал, что ему нравится мое пение!?" Она была вне себя от радости. Голова Лизы немного откинулась назад, когда она выпалила: «А?» Такуто догнал ее и неохотно сказал ей: «Да, да, просто научи ее одному, быстро». Он повернулся к Лизе и тихо объяснил: «Она всегда поет про себя. Я уверен, что то, что она знает, будет хорошо звучать на саксофоне». Мероко бросил на него взгляд, поэтому он быстро добавил: «Тоже! На твоем инструменте это тоже будет хорошо звучать». «Это одна из моих любимых песен: она называется Moonlight Destiny», — сказала Мероко перед тем, как спеть мелодию. После куплета Лиза подыграла и подхватила. Лизе потребовалось около получаса, чтобы запомнить мелодию и немного лучше научиться играть своими более длинными пальцами. Когда они перестали заниматься, Лиза услышала, как Эллисон играет прекрасно, как всегда. Такуто просто слушал ее и время от времени улыбался, стараясь не заставлять ее говорить с ним открыто. В конце аплодисменты публики были более восторженными, чем многие другие дети. Прежде чем аплодисменты прекратились, Лизу позвали в очередь. Она начала нервничать, поэтому Такуто пукнул в свою плюшевую кошачью форму, приземлился ей на плечо и похлопал ее по затылку, прошептав: «Вот, вот. У тебя все будет хорошо. ." Лиза слегка улыбнулась и слегка сжала его плюшевую лапу. Лиза продолжала смотреть в дверь, чтобы увидеть, вернется ли Эллисон, как и большинство других детей, но так и не появилась. Между тем других вызывали из очереди, хотя и не всегда в том порядке, в котором их вызывали в очередь. Довольно скоро остались только Лиза и Ральф Виггам, и Лиза держалась на расстоянии, пока его не позвали на прослушивание. Потом подошла к двери и заглянула внутрь. Мероко чувствовала себя немного обделенной, поэтому она взвизгнула и превратилась в свою плюшевую форму кролика, приземлившись рядом с Такуто. "Ура! Я тоже хочу прокатиться!" Лиза не обращала внимания, наблюдая за происходящим в театре. Такуто на мгновение просто посмотрел на Мероко, прочищая горло. "Что!?" — спросила она громким шепотом. — Неважно, — сказал он. «Скоро ее очередь. Давай просто помолчим, чтобы она могла сосредоточиться». В передней части театра четыре участника дискуссии сидели в первом ряду, а Линдси стояла рядом с лестницей сцены. Справа от участников дискуссии стояло и сидело около дюжины репортеров и фотографов. Лиза также могла разглядеть Эллисон и еще около восьми детей, сидевших в нескольких рядах позади участников дискуссии. «Хорошо, следующим у нас будет Ральф Виггам из начальной школы Спрингфилда», — объявила Линдси, пока Ральф ковылял по проходу. Линдси указала ему на сцену, и он направился к ее центру, где стоял микрофон. Правой рукой он держал на струне музыкальный треугольник на уровне головы. «Моя песня — «Полет валькирий», — чирикал он.

"Ой!" Мероко ахнула: «Моим любимым учителем в школе шинигами была Валькирия!» «Да, — усмехнулся Такуто, — мы всегда включали эту песню, пока готовились к экзаменам». — Ш-ш-ш, давай послушаем! Мероко мягко скомандовал, когда мальчик начал. Ральф крепко схватился левой рукой за одну сторону треугольника, а правой поднял нападающий. Он начал стучать по треугольнику, ничего не производя, кроме глухого пустого металлического звука. «Да-да-да-да-да-да…» — сказал он певучим голосом, не в такт лязгу треугольника. Линдси сделал знак швейцару, который затем проводил Ральфа со сцены, хотя он продолжал играть и петь на ходу. Такуто зажал уши лапами и поморщился, но Мероко бодро заметила: «По крайней мере, тебе не придется следовать жесткому поступку». «Хорошо, ты встала», — сообщил Гил Лизе, так что она нервно пошла по проходу. За исключением сцены, там было темно, но она заметила лист бумаги со словом «ФИНАЛИСТЫ», приклеенный в конце ряда, где сидели Эллисон и другие дети. Проходя мимо, Эллисон крикнула громким шепотом: «Сними им носки!» Лиза лишь нервно улыбнулась ей. Лизе удалось увидеть участников дискуссии, когда она встретилась с Линдси. Ее сердце чуть не остановилось, когда она увидела, что доктор Хибберт был одним из них. Рядом с ним был Клоун Красти, жевавший незажженную сигару и выглядевший довольно усталым. Третьим участником дискуссии в рабочей форме Спрингфилдского исправительного учреждения был Сайдшоу Боб, а четвертым - профессор Фринк. — Джентльмены, — обратился Линдсей к мужчинам в первом ряду. «У нас есть одно запоздалое дополнение к программе. Пожалуйста, поприветствуйте Лиз», — объявила она. Она повернулась к Лизе и подмигнула, прежде чем заметила мягкие игрушки. «Почему бы мне не подержать это для вас», сказала она с улыбкой, когда взяла и положила их вместе на верх своего портфеля, который держал одну из складок. Сердце Лизы бешено колотилось, когда она поднималась на сцену. Она снова вспотела, так как под лампами было очень жарко. — Извините, — пробормотала она, сбегая вниз по ступенькам, снимая ремешок саксофона и кладя его рядом с шинигами. Публика была немного сбита с толку этим, и послышался ропот. "Привет!" — раздраженно прошептал Такуто. "Что за ма...!" Лиза расстегнула молнию и стянула белую куртку. Она скатала его в шар и опустилась на колени перед ними, прежде чем наклониться очень близко. «Там слишком жарко. Можешь подержать это для меня, пожалуйста?» она спросила. "Хорошо!" – бодро ответил Мероко. — Э-э-э… — пробормотал Такуто, но Лиза уже сбросила куртку между ними и вернулась на сцену со своим саксофоном. "Извините, здесь немного тепло!" — обратилась она к публике. Послышался ропот облегчения, а затем более возбужденный шепот. Неожиданно в зале раздались аплодисменты. Лиза не понимала почему, поэтому она немного смутилась, когда подняла свой саксофон, чтобы играть.

В первом ряду доктор Хибберт улыбнулся и прокомментировал: «Это лучший вход, который я видел за весь день, ха-ха-ха-ха-ха. Что ты думаешь, Красти?» Глаза Красти расширились, и он действительно выглядел немного более живым. Его галстук-бабочка начал быстро вращаться. — Красти, правда! Боб отругал: «Тебе обязательно было надевать этот адский галстук-бабочку на такое серьезное мероприятие, как это?» — Ага, — Красти взглянул на него и нервно засмеялся, — «галстук-бабочка кляп». Конечно." Галстук перестал вращаться. Тем временем профессор Фринк указывал на сцену каким-то странным портативным устройством. У него была небольшая радарная тарелка и провода, идущие к маленьким наушникам. Он начал тихо паниковать: «О, главен! Мой Talento-O-Meter перегружается! Устройство выплюнуло несколько обязательных искр, прежде чем выпустить клуб синего дыма. «О, знаток! Думаю, мне просто нужно послушать для разнообразия», — проворчал он, снимая наушники. Потребовалось мгновение, чтобы ее смущенная улыбка достаточно расслабилась и позволила губам сомкнуть мундштук. Между тем, аплодисменты утихли, когда закончились последние несколько обязательных кашля. Она глубоко вздохнула и начала играть. Было приятно снова играть по-настоящему, несмотря на то, что я чувствовал себя немного заржавевшим и не очень хорошо знал песню. Кроме того, ее старое тело могло проталкивать через инструмент намного больше воздуха, чем она привыкла. Тем не менее, она подняла настроение, закрыв глаза и заблокировав все свои дневные заботы. Она медленно раскачивала свое тело влево и вправо в такт ритму и даже наклонялась вперед и направляла рог вниз на громкие ноты, дуя почти прямо в публику. Через несколько минут она подумала, что, должно быть, исчерпала свой лимит времени, поэтому открыла глаза, чтобы посмотреть, не подается ли ей сигнал. Все просто смотрели, улыбались и кивали. Она снова закрыла глаза и закончила песню. Это было не лучшее ее выступление, но это почти стоило хлопот на целый день. Аудитория хлопала и приветствовала; участники дискуссии даже аплодировали ей стоя. Она задавалась вопросом, действительно ли они узнали ее и были просто счастливы видеть ее, бедную Лизу Симпсон, храбро сражающуюся. Но это было глупо, потому что она знала, что доктор Хибберт никогда этого не допустит. Она только улыбнулась и сделала реверанс, прежде чем уйти со сцены. Она пошла забрать свою куртку и шинигами, когда Линдси остановила ее. «Не трудитесь садиться», — сказала она, прежде чем повернуться к остальной аудитории. Разочарованная, Лиза собрала свои вещи. Линдси позвала детей сзади: «Хорошо, финалисты, выйдите, пожалуйста, в вестибюль, пока члены жюри обсуждают ваши выступления. Мы перезвоним вам, когда будем готовы». "Не чувствуй себя плохо!" Мероко успокоила, когда Такуто покраснел. — Эй, не сердись так, — отругала она его. — Дело не в этом… — начал он, когда Линдси хлопнула Лизу по руке. «Увидимся через несколько минут», — сказал Линдси. "А? Я думала..." Лиза начала с растерянным взглядом.

Линдси улыбнулась ей и похлопала по спине. «О, ты финалист», — сказала она. — Я не хотел заставлять тебя садиться только для того, чтобы ты снова встал. Линдси резко отвернулась и подошла к участникам дискуссии. Раздался пуф, и Такуто вернулся в свою духовную форму, отвернувшись от Лизы и Мероко. — Ладно, пойдем подождем, — сказал он, не глядя, и начал уходить. "Боже!" Сказала Мероко с пуфом, возвращаясь в духовную форму. — Разве ты никогда не был счастлив? Она пошла за ним, а за ней Лиза. В вестибюле Мероко все еще придирался к Такуто, но он держал глаза закрытыми и отвечал отдельными словами, такими как «хорошо» и «неважно». Лиза заметила на часах, что было почти 17:00, а на улице темнело. Родители приехали, чтобы забрать своих детей. Большинство нефиналистов просто ушли, но многие родители уже были там, поздравляя своих детей и желая им удачи. Лиза вздохнула, желая, чтобы ее родители тоже были рядом с ней. В конце концов, мама обычно старалась подбодрить ее на таких мероприятиях и обычно могла прийти, а папа дважды отказался от покупки кондиционера, чтобы у нее был собственный саксофон. От этих мыслей ей стало еще хуже, потому что она не привыкла действовать за их спинами: когда она создавала проблемы, она обычно делала это прямо у них на глазах. Она снова вздохнула и отвернулась от Мероко и Такуто. Затем она положила куртку на пол и осторожно положила на нее свой саксофон, прежде чем повернуться и посмотреть в большие окна в облачную темноту. Лиза чуть из кожи не выпрыгнула, когда увидела, что незнакомец оглядывается на нее. Потребовалось мгновение, чтобы понять, что это было ее собственное отражение, хотя сейчас ей было шестнадцать. Это был первый раз, когда она увидела всю полноту своей трансформации: свои длинные развевающиеся светлые волосы; длинные ноги ниже края юбки, которая заканчивалась примерно на четыре дюйма выше гладких как шелк коленей; тонкая талия и намек на плоский живот выглядывали из-под юбки; соответствующий топ с крошечными ремешками на внешней стороне плеч. Вместо ее обычного ожерелья на ее шее, словно капельки росы, покоилась тонкая ниточка крошечного жемчуга. Что-то казалось неправильным, поэтому она подошла поближе, чтобы лучше рассмотреть. Верх как-то странно непропорционален, и когда она повернулась боком, то вдруг поняла, почему. "АИИИИИИИИИИИИ!!!!" Лиза вскрикнула от шока и скрестила руки на груди. Обеспокоенные ее криком, шинигами быстро подплыли к ней. "Что это такое?" Такуто ахнул, когда они подошли к паникующей девушке. Лиза быстро схватила свою куртку с пола и надела ее, стоя лицом к стене. Затем она надела ремешок саксофона и держала инструмент перед собой, как щит. "Я... я не могу поверить, что я был перед всеми этими людьми!" — прохрипела она, все еще в шоке. "Вот и все?" Мероко рассмеялся. "А? Что в этом такого?" — спросил Такуто, нервно отводя взгляд. Лиса посмотрела на Такуто и отругала: «Как ты мог заставить меня выглядеть так!?» Затем она посмотрела на свою грудь выпученными глазами и снова на него. "А что насчет этих!?" Он закрыл глаза, пока говорил. — Боже, — сказал он, качая головой. «Помимо твоего возраста, я не могу контролировать, как выглядит твое тело». — А одежда? — добавила Лиза. "Я думаю, что это очень мило на тебе", - с улыбкой вмешался Мероко. — Ага, — добавил Такуто, хотя снова немного покраснел. «Что с этим не так? Так одеваются американки». — Нет! Лиза выстрелила в ответ. «По крайней мере, не те, кого воспринимают всерьез». «Ну, а как насчет всех американских телешоу, журналов и обложек альбомов, которые мы видим в Японии?» — спросил он, защищаясь. — А посмотрите, как мы одеты — чего вы ожидали? "Д'ОХ!" Лиза плакала, морщась. Внезапно она почувствовала рывок в своей правой руке и посмотрела вниз, чтобы увидеть Эллисон, выглядевшую немного обеспокоенной. «Не сердись. Ты был в порядке. Ты был в порядке», — сказала Эллисон успокаивающим тоном. «Мы все делали небольшие ошибки, но ты был действительно хорош». Лиза нервно рассмеялась. — О, я только что поняла, что надела не тот наряд, — кротко сказала ей Лиза. "Но ты такая красивая!" Эллисон напевала. «Никто из парней даже не сказал, что ты противный». Прежде чем Лиза успела ответить, Гил позвал всех обратно в театр. «Хорошо, давайте поторопимся. Сегодня вечером показывают фильм «Крутые девчонки», и именно туда старый Гил вложил свои сбережения. Мы не можем заставлять платежеспособных клиентов ждать!» Эллисон и Лиза посмотрели друг на друга и сказали в унисон: «У Суперкрошек есть фильм!?» Они оба рассмеялись над их одновременной реакцией. С широкой улыбкой Эллисон взяла Лизу за руку и практически потащила ее обратно в театр. Они сидели рядом друг с другом в ряду финалистов. Линдси совещалась с участниками дискуссии, пока все представители прессы собрались вокруг сцены и подготовили свои камеры. Кент Брокман из новостей шестого канала стоял в дальнем конце сцены и включал микрофон, пока его парикмахер заканчивал. Линдси схватила блокнот и что-то крикнула репортерам. Затем Линдси поднялась по ступенькам и подошла к микрофону, в который она сказала: «Хорошо, все. Во-первых, мы очень ценим, что вы пришли сюда и потратили так много времени без компенсации, чтобы помочь OmniTel привлечь больше людей с помощью нашего All Star Band. . Теперь победитель присоединится к нашей группе в интересное время и будет занят в течение следующих шести месяцев. Мы не только отметим открытие многих торговых центров, но также готовимся к национальному чемпионату по размещению продуктов в шести месяцы.

«В качестве особого подарка все финалисты получат ценный магнит на холодильник OmniTel, а занявший второе место также получит копию компакт-диска «Звуки OmniTel на протяжении пяти последних смен имен». микрофон и говорит что-то журналистам перед сценой. Затем она продолжила: «Эллисон Тейлор, пожалуйста, подойдите!» Эллисон широко улыбнулась, и все зааплодировали, когда она в недоумении подошла к сцене. Она поднялась по лестнице, сияя, когда вспыхивали камеры и люди аплодировали. Она подошла к Линдси, которая положила руку девушке на плечо и повернулась лицом к публике. Линдси крикнула: «Разве она не великолепна, ребята? Дайте ей большую руку!» Аплодисменты поднялись, а затем снова стихли, когда Линдси повернула Эллисон лицом друг к другу. Линдси достала из блокнота шкатулку для драгоценностей и протянула ее Эллисон. «Вот ваш компакт-диск. Обязательно вернитесь в следующем году и попробуйте еще раз». Затем Линдси пожала руку Эллисон, что-то шепча ей. Затем Эллисон развернулась и быстро ушла со сцены. На ее лице все еще была широкая улыбка, но в глазах отражалось разочарование, когда она вернулась на свое место. Оказавшись там, улыбка быстро исчезла. Лиза повернулась прямо к Эллисон. "Это не справедливо!" — выплюнула она. «Ты играл лучше всех!» — Все в порядке, — кротко сказала Эллисон, даже не поднимая глаз. «Нет, это не так», — парировала Лиза. «Держу пари, они дают его какому-то неудачнику», — проворчала она. «Ну, ребята, — продолжила Линдси, — это был трудный выбор, потому что все финалисты продемонстрировали замечательные выступления, но лучшим было, — она сделала драматическую паузу, — Лиз! Было больше аплодисментов и аплодисментов, когда Лиза ахнула: «Я выиграла? Я выиграла! Я выиграла!» — повторяла она с широко раскрытыми глазами, не веря своим глазам. Эллисон постучала по руке, и Лиза увидела, что снова улыбается, на этот раз по-настоящему. "Видишь!? Ты тоже хорошо играл. А теперь поднимайся! Поднимайся!" Эллисон отчаянно жестом приказала Лизе двигаться, но Лиза все еще была в оцепенении. — Эй, — скомандовал Такуто, — поднимайся уже! Пройдя через сиденья и других детей, он взял Лизу за одну руку, а Мероко схватил другую. Они осторожно подняли ее и проводили на сцену. Лиза обрела самообладание и смогла сама подойти к Линдси, хотя они на всякий случай последовали за ней. Камеры быстро мигали, и Кент и его оператор подошли к микрофону и начали запись. «Я… я действительно не знаю, что сказать», — сказала она сквозь аплодисменты, когда в зале стало тихо. Несмотря на темноту и вспышки, она могла видеть все улыбающиеся, возбужденные лица в комнате. «Я никогда раньше не выигрывала ничего подобного, и…» она замолчала, увидев Эллисон, все еще улыбающуюся и показывающую ей большой палец вверх. Сердце Лизы упало, когда она продолжила: «И я не могу принять эту награду».

"Что!?" Meroko и Takuto сорвались одновременно, когда публика ахнула, а затем замолчала. "Почему нет?" — спросила Линдси, выглядя более обеспокоенной, чем Лиза когда-либо видела ее раньше. — Ну, — сказала она, неловко наклонив голову. «Я не понимала, что это будет обязательство на год, и, — она сделала паузу и мотнула головой, глядя прямо на Такуто и Мероко, прежде чем продолжить, — я только что узнала, что у меня не так много времени. , ммм, свободное время, так что это было бы нечестно по отношению к остальным участникам группы. Простите!" Лиза угрюмо сошла со сцены и направилась к проходу. Когда комнату наполнили стоны растерянности и разочарования, Лиза прошла мимо своего места в вестибюль. Эллисон встала, чтобы последовать за Лизой, но ее прервал Линдси, окликнувший ее со сцены: «Ну, мисс Тейлор, похоже, вы все-таки победительница! сказала она с приветствием, чтобы вернуть счастливое настроение. Это сработало, потому что люди начали аплодировать Эллисон, когда она вернулась на сцену. Лиза остановилась, обернулась и слегка улыбнулась. «Так будет лучше», — подумала она. Эллисон все еще была в некотором оцепенении, но когда она увидела улыбку Лизы, ее лицо снова озарилось. Эллисон посмотрела прямо на нее, крепко сжав руки, и попыталась сказать: «Спасибо!» снова и снова сквозь слезы радости. Лиза улыбнулась еще больше и начала аплодировать вместе с остальными. Линдси сделала еще одно объявление: «Ладно, у нас мало времени, ребята, так что хватайте свои магниты на холодильник на выходе». Затем она отвела Эллисон в Кент, чтобы начать интервью. Лиза счастливо вздохнула, прежде чем повернуться и пойти в вестибюль. Когда она добралась туда, Мероко повернулась и попала прямо ей в лицо, прежде чем выпалить свои жалобы: «Что это было?! заметил тебя сейчас?" — Привет, — мягко прервал Такуто. — Это было очень умно, маленькая девочка, — холодно сказал он. "Хм?" — в замешательстве сказали Мероко и Лиза. «Конечно, — продолжил он, — никто никогда не обратит особого внимания на это маленькое соревнование. Но победа и отказ от него — люди будут говорить об этом больше, чем о том, как Трент Лотт желает Дэвиду Дьюку «белого Рождества». " "Верно!" Лиза поняла. «Это был мой план с самого начала, хе-хе-хе», — нервно рассмеялась она. Мероко сказал: «О. Тогда у меня только один вопрос». "Что?" — спросил Такуто. «У меня есть время на другую видеоигру, пожалуйста!» – взмолился Мероко. «Ааааааааа», — простонала Лиза, но прервала его и огляделась, чтобы Эллисон снова не обнаружила, что она разговаривает сама с собой. С чемоданом в руках Эллисон как раз выходила из театра с Линдси. Они подошли прямо к Лизе, хотя Линдси сначала отошла на несколько футов.

«Вот», — сказала Эллисон с улыбкой, вручая Лизе компакт-диск. «Вы должны получить это. Это справедливо». Лиза уже собиралась принять его, но вдруг вскинула руки в знак отказа. "Ну, я ценю это," сказала она с небольшим колебанием. «Но как насчет той больной подруги, о которой вы упомянули? Вы должны отдать ей это. Улыбка Эллисон исчезла. — Я не могу, — всхлипнула она, сунув компакт-диск в руку Лизы. "Ее мама не хочет, чтобы я!" — сказала она со слезами на глазах перед тем, как выбежать из театра. Лиза собиралась последовать за ней, когда Линдсей подошел и положил руку на плечо Лизы. Линдси заговорила с искоркой в голосе: «Эй, то, что ты тогда сделала, было действительно чем-то! Ты не только прирожденный исполнитель, но и излучаешь мягкую честность — то, что я могла бы использовать в полную силу. Почему бы нам не пойти выпить и не поговорить о твоих планах на будущее. — Э-э, я слишком молода, чтобы пить, — нервно сказала Лиза. «Точно так же — я алкоголик», — признался Линдсей. — Но вместо этого мы можем перекусить. «Ну, мама приготовит обед...» — чуть ли не пожаловалась Лиза. «Все в порядке — я тоже гурман», — небрежно сказала Линдси. "Эй, моя квартира прямо за углом, так что зайди на пару минут..." «Извини, но я действительно опаздываю», — Лиза, пытаясь отойти в сторону. «Понятно — и, кроме того, я тоже се…» — начала было Линдси, прежде чем Лиза оборвала ее. — Могу я просто позвонить тебе? — нетерпеливо спросила Лиза. «Справедливо», — сказала Линдси, доставая из кармана куртки сотовый телефон. "Вот, возьми это и..." она протянула это Лизе, а затем остановилась, роясь в карманах. — Но не ешь! Мероко хихикнула. Такуто легонько постучал пальцами по ее затылку, заставив ее вздрогнуть. Линдси протянула свою визитку Лизе и продолжила: «Позвони мне, как только сможешь. Я вижу для тебя большое будущее. А теперь, если ты меня извинишь, магазин шоколада закрывается в 5:30, так что мне нужно бежать. Чао !" Линдси побежала к двери. "5:30? ИЕК!" – пискнула Лиза перед тем, как выбежать из театра. Двое шинигами в замешательстве посмотрели друг на друга и пожали плечами, прежде чем полететь за ней.

Лиза была в своей обычной восьмилетней форме, снова волоча свой футляр для саксофона. Она подошла к дому в темноте и остановилась у подъездной дорожки Фландрии. «Как я могу войти, чтобы они меня не увидели?» она спросила. Когда ответа не последовало, она огляделась, но Мероко и Такуто нигде не было видно. «Ну, я полагаю, они устали делать все для меня», — вздохнула она, прежде чем сесть за свой чемодан. Изнутри доносились приглушенные стоны и крики, напугавшие ее так, что она вскочила. Она осторожно открыла коробку, выпустив кроличьи и кошачьи формы Мероко и Такуто. «Дело не в том, что мы не ценим поездку», — выдохнул Такуто, когда они оба упали на землю. Мероко схватила его за руку и прижалась ближе. — Я не возражала, — проворковала она. Лиза кротко улыбнулась им. «Знаешь, я думала, что моя пижама жутко сопротивляется мне, когда я засунула ее обратно — извини!» — нервно запела она. Такуто оторвался от Мероко, притворившись, что потягивается. Мероко выглядел слегка раздраженным. Лиза вытащила свою пижаму из чемодана и закрыла его, прежде чем прокрасться в гараж. Лиза постучала по футляру и сказала: «Я могу спрятать это здесь, но как мне вернуться в свою комнату?» Тогда она действительно начала волноваться. — О нет! Мама, должно быть, уже заметила, что я ушел! Что мне ей сказать? Она почувствовала пульсацию в голове. Прежде чем Лиза успела сказать еще хоть слово, Мероко снова приняла форму духа. "Пфф!" — выдохнула она. Она сняла свой цилиндр и покрутила его на указательном пальце, и казалось, что он осыпает ее крошечными искрами. "Меро-меро хеншин!" — воскликнула она, когда шляпа превратилась в обруч, который затем медленно поплыл вокруг нее. Мероко превратилась в точную копию Лизы, хотя на ней уже была пижама. «Сейчас я покажу вам настоящий спектакль», — похвасталась она. Лиза была ошеломлена. Мероко взяла плюшевого Такуто и вручила его Лизе. «Войди за мной и подожди, пока я отвлеку твою мать», — тихо приказала она. — Тогда возвращайся в свою комнату, надевай пижаму и прячься, пока я не приду. Понял? Лиза все еще смотрела на маскировку Мероко, но Такуто кивнул. Через дверь в гараж вошла Мероко, за ней двое других. Мероко повернулась в последний раз и прошептала Такуто: «Итак, теперь ты выйдешь за меня замуж?» — вдруг взмолилась она. "Нет!" плюшевый котенок сердито выстрелил в ответ. «Как ты можешь спрашивать в такое время?! Бака!» Мероко-Лиза выглядела расстроенной, и у нее на глаза навернулись слезы. «Хорошо, — всхлипнула она, — теперь я готова». Она прошла через боковой коридор на кухню, тихо плача. Было слышно, как Мардж начала довольно сильно врезаться в фальшивую Лизу. "Где ты был!? Ты не можешь просто встать и...!" – закричала Мардж, прежде чем задохнуться. "МАРДЖО... э-э, МАМА!" Мероко завыла пронзительным тоном, плача больше, чем раньше. Между рыданиями и икотой она рассказала свою историю. «Я хотела пойти погулять, — всхлипнула она, — пока не пошел дождь. И я не могла вспомнить, где я была! Я была так напугана!» Затем она издала ужасающий визг: «Я ПРОСТО ХОТЕЛА ИДТИ ДОМОЙ!» прежде чем громко вдохнуть воздух. "О, мой малыш!" Мардж заплакала. "Там там!" Тон Мардж, хотя и все еще расстроенный, стал более успокаивающим, поскольку она продолжала утешать самозванку. — Ты меня так напугал, когда я вернулся из магазина, а тебя здесь не было. Твой отец и мистер Фландерс ищут тебя. Мардж продолжала мягко ругаться, пока Мероко постепенно успокаивалась. Тем временем настоящую Лизу немного подташнивало. «Давай просто поднимемся наверх, пока меня не вырвало», — сказала она. Она проскользнула через столовую и начала подниматься по лестнице, но начала падать вперед на ступеньках и поймала себя одной рукой, защищая Такуто другой. Она услышала, как плач Мероко стал тише. Фальшивая Лиза успокоилась и сказала Мардж, что просто хочет вздремнуть перед ужином. «Хорошо, дорогая, — промурлыкала Мардж, — но с этого момента не выходи на улицу, пока я не разрешу… Хорошо, дорогая?» — Ладно, — пробормотала Мероко-Лиза, повернувшись и пойдя в гостиную, не зная, где находится лестница. Она увидела Барта и Мэгги на диване, поэтому не могла переодеться перед ними. — Добро пожаловать домой, Лис, — с ухмылкой сказал Барт. В ее глазах все еще было несколько слез. — Привет, э-э, — простонала она и нервно направилась в гостиную. Когда она проходила мимо, Барт поднял лист бумаги с большой надписью «9,9»; Мэгги показала на своем «10,0», хотя это тоже было написано почерком Барта. Мероко не знала, что с этим делать. «Я не знаю, что ты делал, — прошептал Барт, сдерживая смех, — но мне не терпится узнать. Мероко улыбнулась и в последний раз всхлипнула. Затем, не говоря ни слова, она гордо прошла в гостиную и, увидев лестницу, приняла свой нормальный вид. Лиза увидела ее и в гневе бросилась вверх по лестнице. Мероко поплыл за ней. Лиза вбежала в свою комнату и захлопнула дверь перед Мероко, но она просто исказилась, когда она прошла.

Нахмурившись, Лиза положила котенка Такуто на свой стол. Мероко приняла позу с драматически раскинутыми руками. — Итак, что ты думаешь? — спросил смертельный кролик с широкой улыбкой. "Ме!" Лиза зарычала, прежде чем стянуть ветровку и повесить ее на стул. Ей было трудно удерживать равновесие. Затем она бесцеремонно расстегнула молнию и стянула с себя платье. Такуто тут же вздрогнул и отвернулся лицом к стене. — Ну, — подтолкнул Мероко. — Ты хотя бы не собираешься меня поблагодарить? "Отлично!" Лиза заворчала, подтягивая пижамные штаны, но при этом упала на кровать. Затем она возилась, чтобы починить верх наизнанку. «Спасибо за то, что заставил меня посадить меня на землю и заставил маму думать, что я беспомощный ребенок!» она сплюнула. Наконец она расправила пижамный верх и надела его, прежде чем броситься в постель и натянуть одеяло. Она перевернулась, лицом к внешней стене, на которую сердито уставилась. "Что!?" Мероко сердито ответила, подплывая к дальней стороне кровати. Она посмотрела на Лизу, которая тут же повернулась лицом к внутренней стене. "На что ты жалуешься - я был прекрасен!" Такуто вернулся в свою духовную форму. — Ты переусердствовал, — заметил он с некоторым колебанием. Мероко был потрясен. "Что ты имеешь в виду?" она спросила. Лиза тут же села и повернулась к ней лицом. «Если бы она просто накричала на меня, все было бы кончено, и — кого это волнует? — потому что она все равно злится на меня с тех пор, как я заболел!» — крикнула она. «Но теперь она думает, что я схожу с ума, так что кто знает, что она сделает!» — Шшш, шшш, — успокоил Такуто, положив руку ей на плечо, но Лиза сжалась и отстранилась от него. Удивленный, он отступил и вместо этого сказал: «Она не может злиться на тебя за то, что ты болен». Лицо Лизы изменилось с гневного на грустное, и она снова опустилась в постель. Мероко добавила с грустным нытьем: «Да, это не твоя вина!» Лиза не обращала внимания. Она натянула одеяло на голову и закуталась в него так, что оставалось открытым только ее лицо. С дрожью в голосе Лиза тихо сказала: «Мне просто нужно немного отдохнуть». Она безжизненно смотрела на стену, когда дождь начал барабанить в окно. — Может быть, ты могла бы... — начала было Мероко, но Такуто крепко сжал ее запястье, приложив палец к своим губам. Затем он жестом предложил ей выйти из комнаты, и они поплыли в коридор. В голове Лизы пронеслась тысяча вопросов о том, что произошло в тот день. Почему Линдси так заинтересовалась ею, если она не так хорошо играла? Почему мама не пускает Эллисон в гости? Неужели ей просто галлюцинировали события дня? Хуже того, она действительно просто бродила в замешательстве, как Мероко сказала маме? И, самое главное, действительно ли она скоро умрет? От всех этих мыслей у нее снова заболела голова, но боль в сердце была намного тяжелее. Она не знала, сколько времени прошло, прежде чем она наконец уснула.

[Nick_96]

Итак, вторая часть! 

Мероко сидел в гостиной, скрестив ноги, на коврике перед телевизором. Она наклонилась вперед, положив голову на руки, и смотрела. На экране было видео с Лизой, как обычной, так и Лиз, до и во время прослушивания. Мероко взволнованно заговорила: «Мы начали это задание, думая, что оно будет таким же, как и любое другое, но эта девушка могла видеть и слышать нас. Она не хочет идти тихо, потому что у нее много целей и мечтаний, и она настаивает на заставить их произойти Какая проблема! «Что еще хуже, Такуто решил помочь ей по какой-то причине. Он сделал ее старше для большого конкурса всех звезд — мы не думали, что она выиграет! В последнюю минуту она не приняла награду и он достался ее подруге Эллисон. Она сказала, что это будет несправедливо по отношению к другим, так как она скоро умрет, но я не знаю, так ли это. В любом случае, все было бы хорошо, но потом женщина предложила ей работу. Интересно, что будет дальше!" Именно тогда плюшевый Такуто схватил ковер и потащил его — с Мероко, все еще сидящим на нем — обратно к дивану. Удивленная, она с тревогой смотрела вверх, пока не поняла, что происходит. С пуфом он вернулся в свою духовную форму, стоя с опущенной головой и закрытыми глазами. Он говорил строго. «Всегда смотрите телевизор с безопасного расстояния в хорошо освещенной комнате — понятно?». Мероко склонила голову и на мгновение закрыла глаза, но потом подняла правую руку и помахала мобильным телефоном. «Я разговариваю по телефону с мамой, бака!» — рявкнула она. Глаза Такуто распахнулись, и он выглядел смущенным. — Упс, — сказал он с некоторой долей вины. Она немного смягчилась и протянула ему трубку, так что он улыбнулся и сказал в трубку: «Привет!» ******** Дождь лил довольно сильно, когда Лиза проснулась. В ее комнате было темно, лишь изредка вспыхивала молния, а вдалеке слышался раскат грома. Однако она чувствовала себя странно умиротворенной и теплой и услышала сладкую мелодию. Она перевернулась, чтобы посмотреть на часы, на которых было написано «22:54», и тут она поняла, что сжимает что-то теплое и мягкое. Это был плюшевый кролик Мероко, нежно напевающий какую-то красивую песенку. "Чувствуешь себя лучше?" — спросил крошечный голос Мероко, прежде чем зевнуть. «От сна я тоже всегда чувствую себя лучше». "Хм...?" — спросила чокнутая девушка. «Как я уже сказал, утешение — часть нашей работы», — ответил кролик, прежде чем внезапно сменить тему. «Мне жаль, что ты не ладишь со своей мамой. Думаю, мне просто повезло». Лиза отпустила Мероко и на мгновение задумалась. «Не то чтобы мы никогда не ладили, — сказала она. «Кажется, она просто злится на меня за то, что я умная. Она просто хочет, чтобы я всегда была ее маленькой девочкой». «Ну, в каком-то смысле… эээ, неважно», — подумал Мероко вслух. Она снова заговорила своим игривым голосом: «Эй, моя мама всегда хотела, чтобы я училась больше и была умнее, чем она. А твоя?» — Но мама была умна, — пожаловалась Лиза. «Она всегда хорошо училась в школе и хотела поступить в колледж, но потом вышла замуж за папу. Теперь она продолжает говорить мне, чтобы я не была такой умной и пыталась быть популярной. Иногда я думаю, что она счастлива, что я болен и не могу больше учиться». ." "Это не может быть правдой!" Мероко выстрелил в ответ. Прежде чем Лиза успела ответить, Мардж заговорила с порога. Лиза не слышала, как открылась дверь, и задалась вопросом, как долго она была там. — Лиза, — тихо сказала Мардж, — это… — она замолчала и замолчала на несколько мгновений. Бесстрастно она снова начала: «Ты не ел весь день. Я пойду разогрею тебе ужин, так что приходи, когда будешь готов». Мардж быстро повернулась, чтобы уйти, но на мгновение остановилась. «Я отнесу его в общую комнату — вы можете поесть перед телевизором», — сказала она перед уходом. "О, ужин!" — взволнованно сказала Мероко, паря в воздухе. Лиза была очень голодна, и мысль о еде заставляла ее пустой желудок урчать. Лиза включила свет и встала с кровати, на которую в предвкушении запрыгивала Мероко. Она надела тапочки и халат, прежде чем спросить: «Где Такуто?» Мероко закатила глаза, говоря: «О, он медитирует». "Действительно?" — спросила Лиза. Мероко продолжил: «Он новенький, и у него еще не так много сил, поэтому изменение тебя отняло у него много сил. Он в комнате Маргарет, где тише всего». Лизе потребовалась секунда, чтобы понять, о ком она говорит. — О, Мэгги, — сказала она, прежде чем взять Мероко, выйти из своей комнаты и спуститься вниз. Они слышали, как Мардж и Гомер разговаривали в гостиной, поэтому Лиза остановилась в гостиной, чтобы послушать. Гомер взволнованно сказал: «О, закуски. Эй, подождите минутку — это выглядит здорово! Аггх!» «Оставь это в покое! Это ужин Лизы», — отругала Мардж. «Я беспокоюсь о ней. Сначала исчезла вот так, а сейчас я слышала, как она разговаривала с воображаемым другом». «В этом нет ничего плохого», — сказал он Мардж, прежде чем повернуть голову к пустой стороне дивана и спросить: «Правильно, Шугар?» — Мррр, — вздохнула Мардж. "Домашний, просто поговори с ней, пожалуйста? Ей одиноко, и я не думаю, что она хочет говорить со мной прямо сейчас. Я принесу тебе пива». Гомер указал на шесть пачек пива «Дафф» на журнальном столике. «Все в порядке, Мардж. У нас тут полно пива», — весело сказал он. "Разве не тепло?" — спросила Мардж.

—   Обо всем позаботились, — радостно сказал он. Гомер взял банку пива и поставил ее на пустую часть дивана. "Делай свое дело!" — сказал он с волнением, прежде чем банка внезапно покрылась инеем. «Может быть, это я теряю его», — сказала Мардж, но тут же заметила Лизу, стоящую в гостиной. Мардж отвернулась и крикнула ей: «Твой ужин готов. Просто оставь посуду, когда закончишь. Я буду на кухне, пытаясь выяснить, куда делись все эти вафли». Мардж отключилась. Лиза вошла, сгорбившись на диване. Она не обратила внимания, как Гомер наклонил банку к плечу. «Да, KEY-RAH-MECK-IE сверкает и делает людей счастливыми», — сказал он воображаемому другу. «Но мы просто называем это пивом в человеческом мире». Мардж оставила на подносе миску, так что Лиза взяла ее и посмотрела на свой ужин: брокколи на пару, цветная капуста и морковь поверх коричневого риса, плюс несколько блоков сыра. Оттенок специй придавал ему чудесный запах, но она отложила его обратно, потому что внезапно почувствовала себя слишком виноватой, чтобы есть его. Мероко запрыгнула на поднос и накормила себя морковью, но Гомер слишком много внимания уделял телевизору, чтобы это заметить. На экране закончились титры и начался превью. «На следующей неделе в сериале «Закон и порядок: Группа по борьбе с пищевыми преступлениями…»» он начинался и показывал грузовик с пончиками, останавливающийся на светофоре. «Сумасшедший вселяет страх в самое сердце полиции». Грузовик с пончиками внезапно взорвался, заставив Гомера ахнуть. В превью показана сцена с лужами желе на дороге; повсюду были посыпки и сахарная пудра. Один из двух детективов взял кусок пончика и понюхал его. «Мы имеем дело с настоящим больным — этот пончик был свежим, ему не было и часа от роду!» он сетовал. Гомер хлопнул себя ладонями по лицу. "Ах!" он плакал. "Такое бессмысленное насилие!" Лиза прервала его. "Папа?" — сказала она кротко. «Я думаю, что задел мамины чувства. Что мне делать?» Гомер все еще был прикован к экрану телевизора, но ответил: «Пф! Между мной и мальчиком ты все еще далеко впереди. Не беспокойся об этом». «Оуууу», — простонала Лиза, а потом выглядела разочарованной. Гомер посмотрел на нее и почувствовал себя плохо, поэтому предложил: «Просто делай то же, что и я: иди к Мо, пока она не уснет. Он снова повернулся к телевизору, чтобы увидеть начало новостей Шестого канала. «Добрый вечер, я Кент Брокман», — начал выпуск новостей. Позади него показывался рисунок с силуэтом Ирака, несколькими ключами на кольце и гигантским вопросительным знаком. «Инспекторы ООН по вооружениям задерживаются в поисках оружия массового уничтожения, когда не могут найти ключи от своей машины. В связи с этим Саддам Хусейн настаивает на том, что у него нет оружия массового уничтожения. Но под давлением он пояснил, что оружие массового убийства - это другой вопрос. «Но более важная новость заключается в том, что мир фальшивой благотворительности, спонсируемой корпорациями, потряс сегодня в Спрингфилде», — продолжил он. Телевидение переключилось на сцены, где Лиз на сцене проигрывает. «Победитель музыкального конкурса OmniTel отказался от места в их группе — вместе с полной стипендией колледжа, которая идет вместе с ним». "Д'ОХ!" Лиза вздрогнула, но через мгновение вздохнула: «Думаю, это не имеет значения». Они перешли к клипу, в котором Брокман берет интервью у Эллисон, и его голос продолжил: «Мисс Тейлор, поздравляю вас с тем, что вас выбрали в группу. Что вы думаете о том, что Лиз уступил место вам?» Эллисон застенчиво ответила: «Ну, я думаю, она просто вела себя очень мило. Она была действительно хороша — и такая хорошенькая». "Нет, ты играл намного лучше!" — крикнула Лиза в телевизор. Мероко перестал жевать и на мгновение оглянулся на нее. Мардж подошла к дверям, чтобы узнать, почему Лиза расстроена, и осталась досмотреть конец выпуска новостей. Кент вставил: «Хорошо и, может быть, безумно». Эллисон занервничала из-за его комментария. Новости перешли в студию, и заиграла музыка, когда Кент объявил: «Подходит к делу, действительно ли сотовые телефоны и вышки сотовой связи вызывают рак?» Был короткий отрывок из слов Линдси: «Ни за что… Ну, может быть, если вы поставите сотовую вышку в своей спальне, но кто это сделает?» Затем станция переключилась на рекламу. Мардж обратилась к Лизе более типичным тоном: «Дорогая, сегодня я купила в магазине все твои любимые блюда, но ты почти ничего не ела. Хррррм. И ты знаешь, как я отношусь к приготовлению трех разных овощей в одном блюде». Лиза чувствовала себя слишком плохо, чтобы даже поднять глаза. Мардж посмотрела на плюшевого кролика с морковью, размазанной по всему лицу. Она выглядела очень взволнованной, поднимая Мероко. Посмотрев на него какое-то время, Мардж сказала так, как будто разговаривала с малышом: «И притворяющиеся кролики должны есть только воображаемые морковки, ладно, милый?» — Прости, — слабо ответила Лиза.

закладка

Мардж ушла с Мероко, бормоча: «О-о-о! Ты такой теплый, мягкий и приятный». Лизе показалось, что она услышала слезы в своем голосе, когда она продолжила: «Я могу позаботиться о тебе. Я вымою тебя. Да, ты примешь горячую ванну в стиральной машине, а потом прокатишься в сушилке. все у вас будет лучше». Мероко беззвучно шептала: «Помогите мне!» Лизе, когда ее уносили, но Лиза не поднимала глаз. Лиза упала, приземлившись головой на колени Гомера, и начала тихонько плакать. — Ну-ну, — утешил он ее, погладил по волосам и сделал еще глоток пива. «Реклама скоро закончится».

Лиза тихо вошла в свою комнату и сняла халат, повесив его на стул. Она сняла тапочки и на цыпочках подошла к своей кровати. Она осторожно приподняла скрученные покрывала, открывая лежащего под ними плюшевого Такуто. Он подпрыгнул в воздухе и задохнулся. "Боже!" — воскликнул он, паря в воздухе. — Почему ты так подкрался ко мне? — Извини, это просто привычка, — прошептала она. «Поскольку я болен, я не могу спать по обычному графику, поэтому мне приходится вести себя тихо, когда я не сплю всю ночь». — О, — сказал он, принимая ее ответ гораздо спокойнее. — Что ты делаешь всю ночь? — Не так уж и много, — вздохнула она. Не задумываясь, она взяла плюшевого и взяла его в руки так, чтобы они смотрели друг на друга. «Они не разрешают мне читать или пользоваться компьютером. Радио передает от побережья до побережья только ночью, и это вызывало у меня головные боли еще до того, как у меня появилась опухоль. Хуже всего, чтобы убедиться, что я ничего не вижу». интеллектуально, телевизор запрограммирован на показ FOX только ночью». "Эхехехехехе!" он вздрогнул от этой мысли, паря в воздухе, дрожа. Она села на край кровати и продолжила: «Обычно я просто ложилась на пол в гостиной и смотрела в окно. Ясной ночью я смотрела на звезды и пыталась вспомнить названия созвездий». Такуто мягко опустился на кровать рядом с Лизой. — Звучит одиноко, — больше спросил он, чем сказал. Лиза продолжила с оттенком грусти в голосе: «Как бы поздно ни было и как бы я ни старалась быть тихой, мама всегда вставала и что-то делала. Накрывала на стол к завтраку или что-нибудь пекла». Она остановилась на мгновение. — Да, была, — наконец ответила она ему. «Теперь я просто остаюсь в своей комнате. Так проще». Такуто был немного обеспокоен, когда сказал: «А врач не может дать тебе лекарство?» Лиза ответила: «Я и так слишком много сплю». — Нет. Я имел в виду... — начал было он объяснять, но потом вдруг замолчал и замер. Лиза услышала, как открылась дверь, и вошла Мардж, неся очень чистую мероко, и они оба выглядели измученными. «Вот зайчик, милый», — сказала она, но не смогла совладать со своим обычным смешком после рифмы. Она подвела Мероко к кровати, где заметила Такуто, а затем на мгновение посмотрела на Лизу в замешательстве. "Ооо, еще один милый друг!" Лиза заметила, что Мардж избегала смотреть прямо на нее. «Я не знал, что ты хранишь некоторые из своих старых мягких игрушек». "Кого ты называешь "старым"!?" Мероко пробормотала себе под нос. «Мама, — осторожно спросила Лиза, — ты, ммм, слышала, как я что-то говорила им ранее?» "Что ты имеешь в виду?" – неискренне сказала Мардж, отводя взгляд. Лиза нервно рассмеялась, но это было больше похоже на тяжелое дыхание, а затем она предложила: «Потому что я думаю, что говорила то, что не имела в виду, и…» Мардж сухо оборвала ее: «Нет, Лиза, я не рада, что ты больна». Она закрыла лицо руками и начала плакать. Затем она рухнула, встав на колени на пол и упершись локтями в кровать. "Я совсем не счастлив!" — всхлипнула она. Глаза Лизы наполнились слезами, когда она положила руки на руки Мардж, словно пытаясь открыть лицо своей матери. Мардж секунду смотрела на Лизу, прежде чем крепко схватить ее за талию, а Лиза обвила руками шею матери. Все еще стоя на коленях, Мардж стащила Лизу с кровати, и они крепко прижались друг к другу. "Ой!" — крикнул Мероко между ними. «Ой, прости», — сказала Мардж, вставая и кладя Лизу обратно на кровать. Мероко цеплялась за маленькую девочку, пока она не оказалась выше Такуто, а затем отпустила. Мардж вытерла глаза и накрыла ноги дочери одеялом. Она смотрела прямо в глаза Лизе. «Дорогой, — сказала она, садясь на край кровати, — я знаю, что мы не всегда сходимся во взглядах, и ты не согласен со всем, что мы делаем. Когда ты станешь старше, ты поймешь, что это для твоего же блага. Лиза поймала себя на том, что не соглашается, потому что ей не хотелось начинать спор, особенно после того, что она сказала ранее. На самом деле, она отчаянно хотела сказать что-нибудь о том, что с ней происходит, но знала, что это прозвучит безумно. Вместо этого она просто сказала: «Мама, я голодна». Мардж улыбнулась и встала. «Я подогрею для тебя еще овощей и принесу их прямо наверх», — сказала она, чуть не прыгнув к двери. Она обернулась на полпути и спросила: «Или ты предпочитаешь мороженое?» "Мороженое!" Мероко радостно закричала, садясь. Лиза подхватила крикливого кролика и посадила его себе на колени, прикрывая ему рот рукой. — Пожалуйста, — нервно добавила Лиза. Мардж поспешила за ним. Лиза ослабила хватку Мероко, которая только сказала: «Ой, извини». Такуто покачал головой и выдохнул: «Боже!» Лиза выглядела разочарованной, поэтому Мероко утешил ее, радостно сказав: «Видишь, твоя мама не так уж и плоха!» Лиза не ответила. Вместо этого она просто смотрела на дальнюю стену, глубоко задумавшись. "Ой, ты действительно хотел овощей, да?" — спросила Мероко, звуча разочарованной в себе. Такуто вмешался: «Мама ужасно устала, а мороженое проще. Мероко будет счастлива пойти и поужинать позже». "Привет!" Мероко выстрелил в ответ. — Это не то, — сказала Лиза с отсутствующим взглядом.

Мардж быстро вернулась с большой тарелкой мороженого и ложкой, которые она передала дочери. Лиза заметила, что Мардж стала счастливее, но также заметила усталость, о которой говорил Такуто. Лиза посмотрела на миску. "Вау, сколько мороженого!" она сказала. Мероко терла свой пушистый белый животик и немного пускала слюни. Мардж проинструктировала Лизу: «Это каменистая дорога, так что тебе придется жевать медленно, чтобы не заболела голова от мороженого. Будь осторожна, у меня закончились чистые салфетки». Мардж зевнула и повернулась, чтобы выйти из комнаты. Глаза Мероко были выпучены. Зайка медленно открыла рот очень широко и начала наклоняться к миске. «Спасибо, мама. Сладких снов», — позвала Лиза ей вслед. "Спокойной ночи, дорогая." Мардж повернулась в коридоре, чтобы закрыть дверь Лизы, и добавила: «Но не беспокойтесь, если она на что-нибудь попадет — завтра я просто закину ее в стиральную машину». "Иэк!" Мероко плакала, когда она бросилась под одеяла. Несмотря на пустой желудок и то, что она делилась с плюшевыми шинигами, живот Лизы быстро наполнился. Она очень тихо поставила миску и ложку на тумбочку и снова уставилась в стену. Мероко запрыгнула на комод и посмотрела в зеркало, тщательно слизывая все остатки мороженого. Такуто вернулся в свою духовную форму и сел в изножье кровати. — Будет долгая ночь? Лиза ответила: «Да, я просто не знаю, что делать с мисс Нэгл». Мероко пукнул обратно в духовную форму и казался удивленным. «Если вы изначально не относились к этому серьезно, то почему мы прошли через все эти неприятности? Вы не можете остановиться сейчас!» Такуто огрызнулся на нее: «О чем ты говоришь? Ты изначально был категорически против этого». "Но это так захватывающе!" Мероко заскулил. «Это просто кажется неправильным», — сказала Лиза, не заботясь о том, услышат ли ее. Они повернулись к ней. «Конечно, я этого не заслужил». Мероко был обеспокоен. — Почему ты так строг к себе? она спросила. «Я выиграла только из-за того, как я выглядела, а не из-за того, что хорошо играла», — пожаловалась Лиза. Такуто немедленно ответил: «Откуда ты это знаешь? В конце концов, ты бы стал так быстро жаловаться, что должен был выиграть, если бы считал себя лучшим? Боже! Имейте немного уверенности». Лиза ответила: «Это не уверенность. Люди должны любить меня за то, кто я есть и за то, что я делаю, а не за то, как я выгляжу». «То, как ты выглядишь, — это часть того, кто ты есть», — запротестовала Мероко. «Но это несправедливо! О людях нужно судить только по тому, что они делают», — настаивала Лиза. «Почему бы и нет? Если люди хотят, чтобы это было частью шоу, то что в этом плохого? Вы бы увидели кого-то, кто одет в лохмотья?» Такуто спросил — Мне все равно, — с негодованием ответила Лиза. — А если бы они плохо пахли? Мероко задумался. Лиза открыла было рот, чтобы заговорить, но тут же замялась на секунду. "Как плохо?" она спросила. Мероко предложил: «А что, если бы он не мылся неделю?» «Пфф! Большое дело — у меня есть брат», — снисходительно ответила Лиза. "Выпивка?" — спросил Такуто. Мероко остановила его и объяснила: «Не беспокойся, Таки, я встречалась с ее отцом». Такуто на мгновение задумался. Затем он улыбнулся и спросил: «А что, если от него пахло сигаретами?» «Фууу! Ни за что!» Лиза закричала, и ее лицо скривилось. — Видишь? В конце концов, для тебя это имеет значение, — самодовольно сказал он. «Но, — пробормотала Лиза, — тогда какой в этом смысл? Я могла бы просто прислать фотографию, если это все, что их волнует». Такуто объяснил: «Это не так! Для выступления требуется исполнитель: ее сердце, разум и душа. Вот где действительно проявляются ваша личность и страсть!» Мероко добавила: «И, кроме того, разве ты не хочешь найти этого темного загадочного мальчика?» — Да, но… — тихо сказала Лиза. Такуто сел на кровать и посмотрел на нее, пытаясь объяснить: «Если подумать, артист просто использует людей». Лиза выглядела смущенной, поэтому он продолжил. «В этом нет ничего плохого — вы хотите выразить свои чувства и получить их признание. Это то, чего хотят все, но вы особенные, потому что можете сделать так много людей счастливыми. Они, конечно же, не обижаются, когда вы делитесь своими песнями». Лиза уже собиралась сдаться, когда Мероко радостно добавила: «И подумайте о деньгах, которые вы могли бы заработать!» Голова Лизы упала. «Я занимаюсь этим не из-за денег», — тихо пожаловалась она. Мероко ответил: «Может быть, это не так, но это дает другим людям работу, помогает клубам и стадионам оставаться в бизнесе, чтобы они могли устраивать больше развлечений». «Правильно, и вы можете отдать свою долю на благотворительность, если хотите — это, безусловно, что-то положительное», — добавил Такуто. Лиза задумалась об этом, и у нее снова начала болеть голова, поэтому она откинулась на спинку кровати. У Мероко внезапно появилась идея. «Но если тебе это неинтересно, то ничего страшного. Мы можем просто потусоваться с тобой сейчас, и это будет легче», — очень весело сказала она, прежде чем пыхнуть в своей кроличьей форме. Такуто спохватился и добавил: «Да. В конце концов, мы даже не были за это в первую очередь, но мы думали, что это важно для вас. Ну что ж, по крайней мере, ты получил ответ, который искал, — он скрестил руки на груди и закрыл глаза, пытаясь не улыбаться.

[Nick_96]

«Итак, что ты хочешь делать в следующем месяце?» — спросила Мероко, забравшись на колени Лизы. — Ну, хм, — произнесла Лиза с изрядной нерешительностью. — Кажется глупым сдаваться после всего, что ты сделал. Она издала небольшой нервный смешок. — Все в порядке, — сказал Мероко с широкой улыбкой. — Не волнуйся — Такуто и я, вероятно, попали бы в беду, если бы ты продолжил. Давай посмотрим, сможешь ли ты немного поспать. А завтра мы можем смотреть телевизор, или играть в игры, или делать все, что ты захочешь, чтобы скоротать время. " Плюшевый кролик казался очень счастливым. Лиза ответила: «Ну, по крайней мере, я должна вернуть мисс Нэгл ее телефон — и мне не повредит услышать, что она хочет сказать». Лиза выжидающе посмотрела на кролика. Мероко мило ответила: «О, Такуто может отправить его тебе по почте, пока мы играем». «Но как насчет всего хорошего, что я мог сделать, и найти этого мальчика?» — умоляла Лиза. — Нет, нет, уже слишком поздно, — настаивал Мероко. Такуто рявкнул на Мероко: «Эй, прекрати! Она хочет попробовать сейчас». Он принял форму котенка и приземлился на кровать позади Мероко, когда она повернулась к нему лицом. "Что ты пытаешься сделать?" — спросил он. Мероко опустила голову и выглядела грустной. Через мгновение она ответила: «Я была так поглощена волнением и романтикой всего этого — я забыла, что мы не должны были делать ничего из этого!» Такуто рассмеялся и сказал ей: «Не волнуйся. Все будет хорошо». Но Мероко, похоже, ему не поверил.

Казалось, что она провела ночь, утешая Мероко, но в конце концов Лизе удалось уснуть. Она проснулась поздно утром, пока ее мать проверяла ее. На самом деле, Мардж довольно часто навещала Лизу в течение дня, поэтому боялась заговорить с Мероко и Такуто. Лиза попыталась завести их в свой шкаф, чтобы поговорить тихо, но Мардж заглянула внутрь и еще больше занервничала из-за такого странного поведения. Что еще хуже, два синигами не оставляли Лизу одну даже на мгновение. В конце концов, она пошла в ванную, и кролик Мероко запрыгнул за ней. — отрезала Лиза. Она вытолкнула кролика в коридор и закричала: «Не могли бы вы оставить меня в покое на минутку!» Она хлопнула дверью, а потом поняла, что мать, возможно, услышала ее вспышку. Мардж услышала плач Лизы в ванной и осторожно постучала в дверь. "Все в порядке?" она спросила. "Мама!" Лиза ответила рычанием, используя свою боль, чтобы усилить ее силу. «Ну, я просто подумал, может быть, у тебя закончилась туалетная бумага или что-то в этом роде!» — ответила Мардж, несколько обиженная и смущенная необходимостью придумывать такое оправдание. В конце концов, они оба знали, что она следила за тем, чтобы в рулоне туалетной бумаги было не менее двух дюймов, когда она убирала ванные комнаты каждое утро. Мардж смирилась и сказала: «Ну, если тебе что-то понадобится, ты знаешь, где я буду!» Она вернулась к работе, но вместо того, чтобы помыть посуду в раковине, пошла застилать кровати, пока Лиза не вышла из ванной и Мардж не поняла, что с ней все в порядке. Лиза плеснула холодной водой на лицо, а затем вытерла все полотенцем. Его мягкая ткань все еще казалась грубой на ее юном лице, избавляя ее от онемения сна и бездействия. Она вышла из ванной и подошла к своей двери, но остановилась, услышав разговор Такуто и Мероко. Мероко пукнула в свою духовную форму и пожаловалась: «Она самая капризная маленькая девочка, с которой нам когда-либо приходилось иметь дело!» «Эй, раньше нам не приходилось иметь дело ни с одним ребенком. Обычно они даже не знают, что мы здесь, поэтому у них нет выбора», — ответил он, прежде чем также принять свою духовную форму. «Да, но теперь она слишком много знает…» — начала она. — Значит, мы должны убить ее! Такуто саркастически ответил. «Нет, серьезно, может быть, есть причина, по которой она может нас видеть». «Ну, правило номер один: судьба человека никогда не должна меняться, и вчера ты его почти испортил», — сказала ему Мероко. «Теперь, если мы просто сосредоточимся на третьем правиле, утешим и сочувствуем умирающим, тогда все будет в порядке». — Я ясно дал понять, что это изменение не продлит ей жизнь, — защищаясь, ответил Такуто. Затем Мероко столкнулся с ним: «Тогда в чем был смысл? Я знаю, что она красивая девушка и все такое, но почему ты должен был пялиться на нее, когда у тебя есть я?» Она позировала, уперев руки в бедра и откинув волосы назад. "Мероко!" — пожаловался он. «Это не так! Я просто не могу видеть, как кто-то с таким мужеством сидит и ждет смерти. Кроме того, второе правило предупреждает нас, что у нее нет привязанностей и сожалений». «Ну, она, кажется, ужасно горит желанием встретиться с этим мальчиком. Может быть, нам не стоит стоять на пути ее попыток найти его. Мы могли бы просто отступить и позволить ей делать свое дело, как мы обычно делаем», — подумал Мероко. вслух. Такуто на мгновение задумался и ответил: «Эй, крольчиха, может быть, вы что-то напутали. В конце концов, одно дело наблюдать за кем-то, когда он не знает, но если вы слишком вовлечетесь, это может только усугубить ситуацию — как вы. со своей матерью. И..." "О! Кстати говоря, эта женщина сегодня так много проверяла Лизу!" — возмутился Мероко. "Она так же плоха, как..." "Нас?" — предположил Такуто. "Гррр!" Мероко заворчала, когда ее застали врасплох, но затем объяснила: «Вообще-то, я думала о том, что сказала Лиза. Может быть, если я снова буду ею и расстрою ее мать, тогда…» «Бака! Это нехорошо. Кроме того, я думаю, что Лиза могла бы сделать это сама. Во всяком случае, ты должна стать ей и просто вести себя так, чтобы у Лизы было немного времени для себя». — Мы не можем оставить ее одну! — возмутился Мероко. — Не буду, — огрызнулся он. Мероко подозрительно ответила: «О, Таки-кун, только не говори мне, что ты пытаешься сбежать с этой девушкой, особенно когда у тебя есть Мероко, которая ужасно любит тебя». — Ужасно — как удачно, — начал он, прежде чем спохватился. «Я имею в виду, не думай о странных мыслях обо мне и маленьких девочках!» «Маленькая!? Я видела, как ты ее изобразила», — поддразнила Мероко. «Я не контролирую эту часть», — настаивал он.

Мардж увидела Лизу, которая стояла в коридоре и смотрела в свою спальню. — Что случилось, дорогая? Это привлекло внимание синигами, а затем они заметили ее стоящую за дверью. "О, э-э, ничего. Просто... ну, интересно, что я могу сделать. Это становится скучным, когда ты весь день занят и нет посетителей..." сказала Лиза со слабой улыбкой. «Ну, может быть, мне следует поставить запасной телевизор в твоей комнате, — ответила Мардж, прежде чем излишне отругать, — но ты можешь использовать его только днем, когда на нем нет ничего, что могло бы вызвать у тебя головную боль, по крайней мере, не из-за того, что ты слишком умна». Может быть, Барт позволит тебе поиграть и в его видеоигры». Глаза Мероко расширились от счастья. «Видеоигры! Ура!» — крикнула она. Такуто положил ладони на голову и медленно покачал ею. Заметив реакцию Мероко, Лиза на секунду задумалась и ответила: «Было бы неплохо. А мама?» "Да сладкая?" она ответила. Лиза чуть сморщила губы, почти боясь сказать: «Тебе так часто надо меня проверять? Это немного, хм...» «Я не проверяю тебя, — защищаясь, сказала Мардж. «У меня просто много дел, и я ничего не могу поделать», — добавила она, прежде чем поспешить обратно вниз. Такуто ухмыльнулся Мероко и прошептал: «Говорил же тебе». "Ой, взбодрись!" Мероко взвизгнула, снова превращаясь в кролика. «По крайней мере, у нас будет телевизор и мы сможем играть в видеоигры». Лиза категорически ответила: «Да, это должно занять меня на месяц». — Почему ты вдруг такой грустный? — спросила она, прыгая в ее объятия. «Я слышала, как вы разговаривали, и теперь кажется безнадежным что-то делать, когда я знаю, что это ничего не изменит», — сказала она. "Эй! Подслушивать нехорошо!" — возмутился Такуто. Лиза растерялась и пожаловалась: «Ну, ты говорила прямо в открытую». — О, — сказал он гораздо спокойнее. «Ну, мы не привыкли к тому, что кто-то может нас видеть и слышать». Мероко вмешалась: «Мы просто должны быть более осторожными. Чем больше она знает, тем больше вероятность того, что судьба изменится, и она не может никому рассказать о нас». Лиза немного рассмеялась и ответила: «Я определенно не буду этого делать — они и так считают меня сумасшедшей. На самом деле, я сама не так уверена». — Что это должно означать? Сейчас не время сомневаться в себе, — пожаловался Такуто. «Вспомню ли я все это, когда буду, ну знаешь…?» Лиза не смогла закончить вопрос. Мероко любезно ответила: «Ну, это не так просто. В нашем случае воспоминание о нашей земной жизни побудило бы нас проверить людей, которых мы любили. Чтобы быть полевым оперативником в Ядре синигами, вы должны быть готовы отложить это в сторону. " Что-то привлекло внимание Лизы, поэтому она спросила: «Но если у тебя уже нет привязанностей, когда ты умираешь, то какое это имеет значение?» Такуто холодно ответил: «Ну, одно дело отпустить, когда это навсегда, и совсем другое, когда у тебя есть ложная надежда. В момент твоей смерти воспоминания о живых — это еще одна вещь, которая сдерживает тебя, так что ты очищаешься. ваших воспоминаний о жизни». Мероко быстро добавила: «Теперь вы будете помнить все общие знания — книжные умы — которые вы приобрели. когда-либо представлялось возможным». Такуто странно посмотрел на своего партнера, прежде чем продолжить: «Но живые будут хранить ваши воспоминания в своих сердцах, и когда они уйдут и присоединятся к вам, вы снова сможете поделиться ими. В свою очередь, к ним присоединятся другие и ..." "Это лучшая часть!" — выпалил Мероко от волнения. «…они даже поделятся тем, что произошло после вашего ухода. Неважно, сколько у вас каналов кабельного телевидения: это намного круче!» — наконец сказал он с некоторым счастьем в голосе. Лиза, казалось, думала об этом, но Мероко беспокоилась, что они сказали слишком много. Она пыхтела в своей кроличьей форме и сказала Лизе: «Ты не должна думать ни о чем из этого. Сейчас важно то, как ты живешь: это то, что имеет значение, даже если это не для тебя, тогда для всех остальных. В конце концов , то добро, которое вы делаете, важнее того, что вы из этого получаете».

Лиза простонала: «Но это несправедливо по отношению ко мне!» «Боже! Как ты можешь быть таким эгоистичным?! Такуто закричал. Лиза посмотрела на него в шоке, и он казался смущенным. Он внезапно взлетел вверх и вылетел через потолок. Слезы навернулись на глаза Лизы, когда она крепко сжала кролика. — Не беспокойся об этом. Таки-кун всегда немного капризный, — общительно сказал Мероко. Лиза ослабила хватку и посмотрела на нее, пока она объясняла: «Дело в том, что Такуто: он ненавидит эту работу. Как бы я ни старалась сделать ее веселее, от всего сердца его действительно беспокоит то, что он должен делать "Это. Не говори ему, что я сказал это, но когда он вышел из школы шинигами, первое, что он сделал, сказал мне, что уходит. Он сказал, что не может брать детей, потому что, хотя он и не мог вспомнить, кто, был ребенок, которого он любил. Именно тогда я влюбилась в него и знала, что мы станем больше, чем партнеры», — вздохнула она. — Я просто хочу, чтобы он это знал. — Но тогда зачем он это делает? — спросила Лиза. — Это слишком важно, не слишком, — ответил кролик. «В конце концов, мы не творим судьбу и не решаем, когда люди умирают, но если нас не будет рядом, чтобы направлять их, то они станут заблудшими душами. Даже если они какое-то время останутся со своими близкими, в конце концов эти люди уйти, оставив потерянных на самую печальную судьбу из всех: остаться в полном одиночестве. В конце концов, эта мысль беспокоила его больше, потому что они никогда не воссоединятся со своими семьями». «Это так грустно», — прокомментировала Лиза. — Вы ничего не можете для них сделать? Мероко заколебался и сказал: «Ну, я уже слишком много рассказал тебе. Скажем так, между Небом и Землей есть какие-то могущественные силы, и они, не колеблясь, вызовут большие крылья, когда это поможет». Лиза задала еще один вопрос: «Большие крылья?» «Хм, те, у которых немного больше силы, — ответила Мероко, прежде чем пробормотать себе под нос, — и гораздо большие отношения». Затем она продолжила с широкой улыбкой: «Эй, Лиза, не волнуйся, потому что мы ни от кого не отказываемся. Всегда есть надежда. И у тебя есть я, ответственный, преданный синигами, который будет уделять тебе все внимание.. ." В этот момент Мардж толкнула дверь и попыталась вкатить запасной телевизор на тележку. «Вот, пожалуйста, милый», — сказала она, прежде чем включить его. Глаза Мероко загорелись, и она прошептала: «О, телевизор! Давай посмотрим Спрингера!»

Через час кролик Мероко смотрел «Мужчины средних лет, одержимые фанфиками, и японские школьницы, которые их любят». Лиза лежала на своей кровати, не обращая внимания на телевизор и начав с потолка. Он начал мерцать, когда Такуто проплыл сквозь него. Он приземлился на изножье ее кровати и сделал вид, что не заметил ее. Лиза немного нервничала, когда предложила: «Такуто?» — Привет, — сказал он небрежно, даже не глядя. — Прости, — слабо сказала она, но он только кивнул. Лиза попыталась успокоить его, несмотря на свое беспокойство: «Мероко объяснила, как ты…» "Что она тебе сказала!" — прервал Такуто, повернувшись к ней с сердитым взглядом. «Э-э», Лиза была потрясена его реакцией, но затем продолжила: «Как вы двое должны делать свою работу, иначе я застряну». Он медленно расслабился, а затем спокойно сказал: «О, извините». «Это моя фраза, но ладно», — сказала Лиза с некоторым облегчением. — Прости, что я обвинял тебя, когда ты просто хотел мне помочь. Он выглядел немного смущенным, а затем спросил: «Итак, когда ты собираешься позвонить Линдси?» — Ты уверен, что все в порядке? — спросила Лиза с умоляющими глазами. — Нет, не совсем, — начал он, — но я, честно говоря, не думал, что это тебя остановит. «Ну, у меня крайний срок — упс, неудачный выбор слов», — засмеялась она. «Я лучше сделаю это». Лиза спрыгнула с кровати и выудила из ветровки мобильный телефон и карточку. Тем временем Такуто уменьшил громкость телевизора, вызвав на мгновение раздраженный взгляд Мероко. Он прошептал Лизе: «Зачем ты вообще купила телевизор для Мероко?» Лиза ответила: «О, это не для нее — я подумала, что немного шума облегчит нам разговор, и я всегда могу сказать, что кричу в телевизор, если мама меня поймает…» Затем она закричала. шепотом, насмехаясь над отцом: «Глупые паршивые дневные телешоу! Они оба немного рассмеялись, а затем Лиза открыла телефон. «Посмотрим… это включено, но что означают эти огни?» В его голосе можно было услышать благоговение, когда он прокомментировал: «Вау! Я никогда не видел такой силы сигнала. Почему здесь так хорошо?» Лиза сморщила нос и простонала: «Гррр! Не спрашивай». Она набрала номер и поднесла телефон к уху. «Здравствуйте, мисс Нэгл? Это Лиз, со вчерашнего дня. Хорошо, тогда это Линдси. Я имею в виду, в любое время днем, когда моя мама ходит по магазинам, она ходит по магазинам и может подвезти меня. хорошо. Спасибо. Хе-хе-хе. Не за что. Пока». "Хорошо?" — спросил Такуто. «Она хочет встретиться со мной прямо сейчас, и я должна принести свой саксофон», — взволнованно сказала Лиза, прежде чем повернуться к Мероко и спросить: «Вы действительно можете прикрыть меня здесь, пожалуйста?» Мероко вернулась в свою духовную форму и повернулась к ним с сердитым выражением лица. "Это справедливо?" она спросила. «Я просто сижу здесь, пока вы двое гуляете, чтобы повеселиться, встречая этого мальчика, пока Такуто пытается забыть, зачем мы здесь вообще…» — подумала она на мгновение, — «и, может быть, для разнообразия чувствую себя хорошо». и быть немного добрее, когда он приходит домой... и все, что мне нужно делать, это сидеть здесь, смотреть телевизор и есть мороженое?» Лиза и Такуто мгновение смотрели друг на друга, а затем снова на Мероко. Они оба кивнули. Мероко подпрыгнула в воздухе и закричала: «Ура!»

Несколько часов спустя Лиз стоял у статуи Джебадия Спрингфилда в парке. В левой руке она держала чемодан, а в другой — плюшевого Такуто. Линдси подошла к ней во время разговора по мобильному телефону. Лиз подняла руку, чтобы помахать, и начала говорить, когда Линдси подняла руку, чтобы заставить ее подождать. Линдси рявкнула на звонившего: «Мне все равно. Это четко указано на пятьдесят восьмой странице вашего контракта, так что просто сделайте это. Вам следует прочитать его внимательнее». Она закрыла телефон и сунула его в карман куртки, широко улыбнувшись. «Я рада, что вы смогли это сделать», — сказала она, протягивая руку, чтобы пожать Лиз руку. Лиз неловко отложила чемоданчик и переложила Такуто в другую руку, чтобы ответить на тот же жест. Однако к тому времени, когда она потянулась назад, Линдси смотрела на секундомер и больше не протягивала руку. «Восемь секунд — это слишком медленно», — сообщила она. «Мы можем поработать над этим, но вы получите баллы за милую задержку». — О, — ответил Лиз в легком замешательстве. «Мягкое животное тоже приятное дополнение», — продолжила Линдси свою оценку, поднимая Такуто и осматривая его. «Они милые, и это дает вам дополнительную связь с вашими младшими поклонниками», — сказала она, переворачивая его, держа вверх ногами и глядя ему в зад. Его глаза расширились, и Лиз быстро принял его обратно. Линдси сказала: «Без этикеток? Нам придется связаться с производителем, прежде чем мы сможем использовать их в ваших рекламных роликах». «Ну, он единственный в своем роде», — объяснил Лиз. «Отлично», — ответила Линдси, кратко указывая Лиз, чтобы она шла с ней. «Теперь нам просто нужно зайти в мой офис и подписать несколько бумаг, а затем вы можете готовиться к сегодняшнему вечеру. "Сегодня вечером?" она спросила. Линдси улыбнулась и ответила: «Да, у вас есть шоу в местном заведении. Это не Jazz Hole, но вам нужно с чего-то начинать». Потребовалось меньше минуты, чтобы добраться до небольшого офисного здания Омни-Тел, которое находилось рядом с парком. Линдси открыла дверь для Лиз, а затем повела ее в кабинет, где она вытащила пачку бумаг из папки и передала их девушке. «Просто просмотрите их и подпишите», — сказала она, протягивая ручку. «Я не ожидал всего этого так скоро», — сказал Лиз, просматривая первые страницы. «Время уходит», — сказала Линдси, заставив Лиза на мгновение вздрогнуть. — Она права, — прошептал Такуто. Линдси продолжила: «Ажиотаж от вашего прослушивания скоро утихнет, так что вам нужно скорее уходить, иначе». Слова поразили ее особенно сильно, поэтому она закусила губу и начала ставить инициалы и подписывать бумаги после лишь беглого осмотра. Лиз остановился на одном из них и спросил: «Для чего нужен этот выпуск ASCAP?» «Это Американское общество композиторов, авторов и издателей. Вы платите им членские взносы, и это позволяет вам играть песни других людей, которые заплатили взносы», — ответила она. — Это не имеет смысла, — заметил Лиз. «Но это приносит деньги, и это то, что удерживает всех в бизнесе», — пошутила Линдси. Лиз подписал его, а затем закончил работу с остальными документами, а Линдси сделала несколько телефонных звонков и прочую бумажную работу. Как только Лиз вернул все бумаги, Линдси тут же встала и сказала: «Хорошо, поехали!» Она взяла девушку за руку, едва дав ей время схватить Такуто и ее чемодан, прежде чем выбежать за дверь. Затем Линдси помогла Лиз засунуть футляр для саксофона в багажник ее «Инфинити», и два из них были быстро сняты. Они подошли к магазину Мо примерно через сорок пять секунд. «Мы здесь», — сказала Линдси, выпрыгивая из машины. Лиз была озадачена, когда вышла и достала свой инструмент. «Почему мы ехали, если мы так близко?» она спросила. «За то, что я заплатила за эту машину, мне нужно использовать ее, когда это возможно», — пояснила она. «Но Инфинити — это просто Ниссаны с завышенной ценой», — сказала Лиз, кладя Такуто под левую руку и перекладывая чемодан в ту же руку. "Д'ОХ!" Линдси вздрогнула, прежде чем они вошли в таверну. Мо встретил их у дверей, поэтому Лиз немедленно предложил пожать ему руку. «Спасибо, что разрешили мне поиграть здесь, мистер Сислак», — щебетала она. Линдсей одобрительно кивнул и убрал секундомер. «Ничего спасибо! Я бы не стал этого делать, если бы это не было прописано в моем новом контракте на сотовый телефон», — огрызнулся Мо, глядя на девушку. «Ну, я полагаю, вы не отпугнете моих клиентов, но я не могу гарантировать обратное. Просто поставьте свои вещи на угол вон там». Лиз огляделся и увидел, что за барной стойкой сидят завсегдатаи: Ленни, Карл, Барни, Ларри, Сэм и даже Чарли. Она подумала: «Это не так уж плохо». Когда она сложила свои вещи и достала саксофон, вошел Гомер. Мо и посетители закричали: «Гомер!» "Здоровья, ребята!" — ответил он, не заметив Лиза и Линдси. Поднеся руку ко рту, он спросил: «Эй, Мо, что здесь делают W-I-M-E-N?» "О нет! Это папа!" — прошептала Лиз, увидев, как вошел ее отец. — Нет, не волнуйся: он тебя не узнает, — Такуто тихо успокоил ее. «Может, не судя по моей внешности, но что, если он услышит мою музыку и догадается…» — прошептала она, затем замолчала. Она повторила: «Мой папа догадывается!» прежде чем расхохотаться. "Что смешного?" он спросил.

—   Неважно, — сказала Лиз, вытирая ликующую слезу с глаз. «Мой папа не будет проблемой. Но на всякий случай я начну с одной из песен Мероко, чтобы он ее не узнал». Линдси положила руку на плечо Лиза и перебила: «Я рада, что ты в хорошем настроении, но тебе действительно нужно подумать о том, чтобы подготовиться». — Хорошо, — сказала Лиз, заканчивая подготовку своего саксофона. Она подошла к сцене, и Линдсей дернул регулятор яркости, приглушив свет. Мо включил небольшой прожектор за барной стойкой, и он засветил девушке в глазах, но она обращалась с ним просто как со светом на школьных концертах, поскольку неспособность видеть публику всегда помогала ей сосредоточиться на игре. «Всем привет. Спасибо, что позволили мне поиграть здесь сегодня вечером», — начала она, когда ее прервали. "Эй, хорошая стойка!" — крикнул Ленни. Лиз застыл в ужасе. Затем Карл спросил: «Да, когда ты это получил, Мо?» — Ты имеешь в виду вот это? — спросил Мо, немного переместив прожектор на большую винную полку позади Лиза. "Он пришел на прошлой неделе," ответил он с большой гордостью. «Вау, Мо! Здесь должно поместиться не менее сотни бутылок вина!» — указал Барни, выплевывая при этом капучино. — Да, да, — признал Мо, возвращая прожектор обратно на девушку. Затем Сэм сказал достаточно громко, чтобы Лиз услышала: «Вау! Посмотрите на эти гудки!» Ее глаза расширились от шока. "Что, вы имеете в виду эти?" — сказал Мо, снова перемещая прожектор, на этот раз, чтобы осветить картину на фоне задней стены двух сов, играющих в дартс. «Пфф! Это было всегда. Я хотел, чтобы собаки играли в покер, но они были распроданы. В любом случае, ребята, хватит с этими комментариями. — пожаловался он, возвращая прожектор на Лиза. Из-за незначительных страхов и внимания она начала потеть, поэтому сняла куртку и бросила ее на стул, прежде чем продолжить. "В любом случае, спасибо, что позволили мне поиграть. Я начну с..." "Да! Сними это! Сними это!" — воскликнул Гомер. Глаза Лиз заслезились. Она схватила свою куртку и, прижав ее к груди, выбежала на улицу. Когда Лиз вбежала в дверь, Мо открыл горлышко гомеровской бутылки со специальным пивом Дафф. — Вот так, Гомер, — сказал он, когда крышка откинулась. Потом посмотрел и увидел, что исполнитель пропал. "Ну и дела, что это со мной и хорошенькими девушками?" Такуто пукнул в свою призрачную форму и схватил кружку пива, унося ее с собой через вращающуюся дверь. Линдси ждала снаружи с секундомером. Нажмите! Она остановила его и сказала: «Три минуты. Это самое долгое время, которое кто-либо продержался до того, как закончилось это погружение. Но мы можем поработать над этим». Сначала Лиз была ошеломлена, но быстро пришла в себя. — Вы хотите сказать, что это была подстава? — возмущенно спросила она. Линдси улыбнулась и ответила: «Мне нужно знать, как мои исполнители будут справляться со стрессовыми ситуациями и глупостями. И поверьте мне, это все, на что способны эти парни». Она немного рассмеялась: «Вы бы слышали несколько безвкусных звонков Мо по мобильному телефону!» Лиз подозрительно посмотрел на нее. Линдси вдруг замахала руками. «О, не то чтобы мы в Omni-Tel когда-либо прослушивали звонки наших клиентов», — сказала она, пытаясь сдержать себя. Лиз посмотрел вниз и сказал: «Я просто не знаю, смогу ли я играть, пока люди делают такие глупые сексистские комментарии». Такуто прервал его: «В их случае все это были просто глупые комментарии — о декоре, а не о тебе. Худшее, что кто-либо говорил о тебе, это то, что ты красивая». Лиз слегка улыбнулась. Линдсей однажды похлопал ее по спине и сказал: «Когда у тебя есть работа, лучше не думать обо всех этих вещах. В конце концов, моя работа состоит в том, чтобы заставить тебя сыграть там несколько песен, так что я Сосредоточься на этом и не беспокойся о пивной кружке, парящей позади тебя». Лиз улыбнулась еще больше. "Я сделаю это!" — крикнула она, прежде чем развернуться и войти обратно. "Кто готов оживить его!" — позвала она, но люди были заняты разговором между собой. «Хорошо, тогда кто готов сегодня вечером дать Мо сверхбольшие чаевые?» она попробовала снова. «Повернитесь и послушайте даму, чмо!» — прошипел Мо на клиентов. «Кто не обращает внимания, тот слишком пьян, и его отключат!» Посетители неохотно повернулись лицом к сцене. Лиза начала играть оживлённую версию мелодии, которую Мероко напевал накануне вечером. После этого она сыграла еще несколько песен, порадовав Линдси, Мо, клиентов и особенно себя.

Закончив работу, Линдси объяснила, что большую часть работы менеджера она выполняет в свободное время, а не для своей компании. Так что на выходных она искала места, а на следующей неделе начинала бронировать рабочие места. Затем она предложила подвезти ее домой, но Лиз вежливо отказалась: она решила, что будет лучше, если Линдси не будет знать, где она живет. Кроме того, приятная прогулка домой помогла бы ей оправиться от того, что она так много играла. Лиза была так взволнована, что не надеялась уснуть. Тем не менее, она довольно устала, и вскоре тепло и нежное пение Мероко вывели ее из себя. Затем, как только Лиза заснула, кролик начал приставать к Такуто. "Ну и дела, мы так много едим здесь. Я толстею?" — спросила она, пощипывая свой кроличий живот.

[Nick_96]

Третья часть. Спасибо участнику ШурпаЭндег за неё! 

Глава 3: Подарки

Лиза проснулась с улыбкой в 10:00 в субботнее утро. Она вдруг подумала, о том как было бы здорово чтобы выходные никогда не кончались, но вдруг вспомнила о том, что у нее осталось не так уж и много времени и, свернувшись в клубочек, безучастно уставилась в пустоту. Барт, неожиданно вторгшийся в комнату, оторвал ее от мрачных мыслей.
– Ну, наконец, проснулась, – произнес он с раздражением. – Мама сказала, что я не могу оставлять тебя одну, если мне захочется погулять. Так что помни, идем мы туда, куда я захочу. Понятно?
Неожиданная мысль о том, что собственный брат будет помнить о ней как о досадной проблеме, довела ее до слез. И Лиза, потянув на себя одеяло закрылась в нем с головой. Барта недоуменно уставился на нее, и через секунду начал осторожно теребить ее плечо.
– Ладно, ладно! Мне без разницы куда идти, правда. Просто Мама и Папа сказали мне, чтобы ты не ходила туда, где можно чему-нибудь выучиться, – и с хитрой улыбкой добавил, – а откуда мне знать, где люди могут учиться.
Ее плач стих и, привстав на кровати, она неловко обняла его.
– Все в порядке, Барт. Просто я не хочу доставлять тебе неприятностей.
Сидящая на столе в форме духа Мероко согласилась с ней:
– Да, мне кажется, он прекрасно и сам их себе найдет. Мальчишки! – Такуто одарил ее недовольным взглядом.
Барт продолжил:
– Ну так пойдем же! Скажу тебе вот что, если мы уйдем сейчас, и ты пообещаешь не мешаться, я дам тебе те десять долларов, что дал мне Папа, за то, что я присмотрю за тобой.
Лиза была потрясена:
– Тебя оставили присматривать за мной? – спросила она.
Несколько смутившись, Барт добавил:
– Там вообще-то было по пять долларов на каждого, и я собирался оставить твою половину себе, а тебе ничего не говорить. А затем ты со всеми этими слезами на меня!
Лиза улыбнулась, выпрыгивая из кровати:
– Тогда давай проведем этот день так, как будто завтра никогда не наступит!
– Ура! – радостно выкрикнула Мероко.
Такуто, превратившись в духа, спросил:
– Чему ты так радуешься?
– Всегда, когда ты выходишь с ней в ее старшем виде, мне приходится превращаться в нее и оставаться тут, – ответила Мероко, – но сейчас ты можешь пойти с нами, – она обняла его за руку и добавила, – со мной.
Спокойно освободившись, Такуто ответил:
– Я, пожалуй, посмотрю как там семья, а потом начну готовиться к следующим экзаменам.

Барт и Лиза встретили Милхауса у дверей в "Подземелье Андроида, а также Магазин Комиксов". Мероко в форме кролика, удобно устроилась на плече у Лизы. Войдя в магазин они огляделись вокруг. Стоило Милхаусу только пролистнуть пару страниц нового выпуска Радиоактивного Человека, как Продавец, появился из ниоткуда, в новой футболке с надписью "ХУДШИЙ ФАНФИК ИЗ ВСЕХ" и заметил снисходительным тоном:
– Кхм, это не общественная библиотека, так что если вы желаете читать материалы не оплачивая их, думаю, вам следует обратить внимание на те здания, который так старался и строил для нас Бенджамин Франклин.
Пока Барт рассматривал игрушки в другом отделе, Лиза и Мероко изучали полку с залежавшимися товарами. Манекен одетый в японскую тельняшку стоял рядом с полкой забитой японскими DVD. Лиза, заметила, что Мероко что-то настойчиво ищет среди дисков.
– Ого, столько аниме, и так дешево! – прокомментировала Лиза.
– Потому что это все – мусор, – разочаровано проворчала Мероко, – ты только посмотри! Sadamitsu the Destroyer: мусор; Sakura Diaries: отвратительно; Hoshio no Kirby: по видео-игре, думаю, знаешь на что это похоже; Tokyo Mew-mew: посредственно...
Лиза тихонько подошла к полке с комиксами, и взяв последний номер Non-Threatening Boys, начала листать его в поисках романтической истории. Мероко, все еще находясь на полке и заметив, что ее никто не слушает, обернулась к ней. Лиза что-то разглядывала на странице и Мероко заглянула через плечо, посмотреть: девочка, представляющая, как ее целует мальчик.
– Думаешь о своем первом поцелуе? – спросила она заговорщицки улыбаясь.
Лиза, закусив губу, согласилась:
– Я уже целовалась с мальчиком, но он оказался придурком, – она вздохнула, – мне наверное нужен тот особый "поцелуй любви" о котором мечтают все девочки, собираясь вместе, – закрыв журнал, она положила его на место.
Девушка-кролик заметила  что Милхаус, приглядывает из-за угла за Лизой.
– Знаешь, похоже ты очень нравишься этому Милхаусу. Даже если тебе не удастся найти свою мечту, то ты можешь...
– Фу! Я скорее поцелую Барта, – громко прошептала Лиза, быстро отворачиваясь в сторону и схватив первый попавшийся DVD, на котором была изображена девушка с симпатичными розовыми волосами. Она начала читать оборотную сторону.
– Как странно, – морщась, произнесла Мероко, и подумав немного, согласилась, – ну раз уж это то, что ты действительно хочешь, то приступим к плану B.
– Нет, нет, нет! – воскликнула Лиза возмущенно.
Барт и Милхаус оглянулись посмотреть, что случилось, но продавец уже обратился к ней:
– Извините, девочка, но если вам не нравиться Magical Girl Pretty Sammy, то проявите хотя бы уважение к нам, к тем, кому нравится.
– Извините, – тихо произнесла она и прошептала затем Мероко, – это не то, что я имела в виду! Просто Милхаус он такой... ох, такой Милхаус, – она оглянулась, чтобы убедиться, видит ли кто-нибудь как она разговаривает с пустотой, и заметила что Милхаус, что-то шепчет Барту у прилавка. Барт, улыбнувшись, взглянул украдкой на Лизу, и согласно кивнул ему. Они так и продолжали что-то оживленно обсуждать, и Лизе показалось, что это плохой знак.

Оставшаяся часть выходных прошла тихо, но от этого Лизе не стало легче. Гомер с радостью провел воскресное утро с ней, пока оставшаяся часть семьи была в церкви. Но провел он его, просто смотря телевизор и попивая пиво. Лиза посидев с ним немного, отправилась в свою комнату, оставив с ним плюшевую Мероко. И заодно прихватив с собой газету, которую она поделив с Такуто, начала читать. Она как раз была занята кроссвордом, когда услышала что Мардж, вместе с ее братом и сестрой вернулись. Так чтобы ее никто не поймал, она быстро спрятала газету в свободный ящик стола.
Мардж все еще проверяла насколько Лиза перегружает свою голову, но сейчас она немного расслабилась. А вот Барт, похоже, стал ее избегать и у него был его странный счастливо-виноватый вид, значащий то, что он наверняка что-то задумывает.
У Лизы душа ушла в пятки, когда в понедельник утром зазвонил сотовый, она боялась, что мама услышит его. К счастью, Мардж как раз пылесосила внизу, и Лиза узнала, что у нее есть работа на следующий вечер. Затем, ее очень удивил Такуто, показав как отключить звонок, и настроить голосовую почту. Она не ожидала от него каких-либо познаний о новых технологиях, но не придала этому большого значения, теперь все ее мысли были сосредоточены на следующем выступлении.

В этот раз Лизе спалось хорошо, но она была слишком взволнованна предстоящим концертом, чтобы оставаться этим утром в постели и вопреки всем своим трезвым суждениям, решила обдумать, как ей незаметно выбраться из дома этим вечером. Когда Мардж занялась домашними делами, Лиза, тихонько встав, оделась в джинсы и свитер. Она не хотела разбудить спящих плюшевых шинигами. Осторожно спустившись по лестнице, она направилась на кухню. Мардж была все еще в своем халате, но на столе уже все было расставлено, кофе как раз заваривался, а сама она паковала завтраки для мальчиков. А Мэгги сидя на своем стульчике, пыталась держать во рту одновременно и соску и вишневый леденец, что видимо было не просто.
– Доброе утро, мам! – услышала Мардж радостный голос Лизы, удививший ее немного.
– Как ты рано. Ты уже несколько недель не спускалась на завтрак, – заметила Мардж, – и почему ты не в пижаме? – спросила она подозрительно.
– Постоянно ходить в пижаме, и можно легко лечь в постель, а потом и спаит не захочется. Думаю если весь день буду на ногах, я смогу поспать ночью, – ответила Лиза.
– Ммм, только не перетруждай себя слишком сильно, – с сомнением ответила она.
Закончив заворачивать завтрак в бумагу, она приступила к бекону.
– Но мама, – недовольно произнесла Лиза, – так скучно находиться весь день в комнате.
Мардж смягчилась немного:
– Если тебе скучно, ты всегда можешь посмотреть телевизор в гостиной, кроме 9:30 и 2:15, когда я прибираюсь там, – ответила ей Мардж, – или можешь поиграть со своей сестренкой. Уверена, ей понравится, – Лиза кивнула и Мардж продолжила, – но, только не трогай ее кубики!
– Хоть числа можно? – тихо спросила Лиза.
– Ммм, хорошо, но не больше двух чисел за раз, – проинструктировала ее Мардж, – разве что, если построишь что-нибудь.
– Ага, – вяло согласилась Лиза, выглядя скорее расстроенной.
– Но никаких арок! Они очень сложные, достаточно сложные для того, чтобы перетрудить тебя в твоем состоянии, – добавила Мардж.
Прежде чем Лиза смогла ответить хоть что-нибудь, вошел Барт, все еще одетый в пижаму.
– Эй, Лиза, – воскликнул он, оглядывая ее с ног до головы, – почему ты одета? Тебя же никак не отличат от нормальных, если ты опять будешь бродить по городу, – хихикнул он.
– Барт! – прикрикнула на него Мардж, – не издевайся над своей сестрой и ее, – она запнулась и произнесла очень мягко, – проблемами. К тому же этого больше не повториться, – добавила она, почти отрезая.
Такуто, в форме духа, с сонным видом вошел в комнату и, заметив Лизу, пробормотал:
– Доброе утро, Лиза.
– Доброе утро, – рассеяно ответила она, садящемуся на место Гомера Такуто.
Барт, решив что Лиза говорит это ему, немного удивился, но, поймав сердитый  мамин взгляд, решил не подкалывать свою сестру, а просто притворился что ничего не заметил:
– Доброе утро, Лиза, – как будто все в порядке ответил он.
Подобное внимание брата полностью смутило Лизу.
Налив две чашки кофе, Мардж поставила одну на место Гомера, а из другой сама сделала небольшой глоток. Такуто, ни о чем не задумываясь, взял чашку Гомера и начал пить.
– Лиза, все придурки из школы спрашивают что с тобой, – через секунду сказал Барт.
Мардж подозрительно посмотрела на него, но решила пропустить его комментарий.
– Правда? – спросила Лиза взволнованно, казалось, частичка жизни появилась на ее лице.
Барт ответил:
– Да, продолжают спрашивать, почему ты не отвечаешь на и-мэйлы, ну я и сказал им, что, эээ, – он поймал себя, – твой компьютер взорвался.
– Что же они не позвонят или просто не придут? – с дрожью в голосе спросила Лиза.
Неожиданно Мардж оборвала ее, обращаясь к Барту:
– Твоя сестра еще слишком больна для посетителей. Они могут навредить ей своими мыслями, –Барт был удивлен резкости и непоколебимости Мардж.
Лиза тоже была поражена и посмотрела на Такуто, но он все еще пил кофе, и похоже не обращал внимания. В ее голосе было видимое напряжение когда она спросила:
– Даже просто придти после школы?
Мардж снова обратилась к Барту приказным тоном:
– Скажи лизиным друзьям, что разговоры о школе и домашней работе вызывают у нее головные боли, и пока не будет сделана операция не о чем даже и думать, – с каждым словом ее голос становился все уверенней и уверенней, и она раскладывала завтрак со все большей и большей яростью, почти кидая яичницу на тарелку Барта.
– А теперь садись и ешь, Барт, или ты опоздаешь в... ты знаешь, ты опоздаешь.
– Мама, хватит говорить обо мне так, как будто меня здесь и нет! – в ее голосе чувствовались слезы и обида.
– Не хочу сейчас об этом говорить, мне еще столько нужно сделать! – проворчала Мардж. Барт сел, пораженный, даже Такуто, начал замечать, что твориться что-то неладное.
Лиза почувствовала что вот-вот заплачет. Она не могла поверить, но все равно спросила:
– Так это ты сказала Эллисон что она не может придти?
Мардж увидела пустую чашку Гомера на столе и воскликнула:
– Ты только посмотри! Теперь мне придется...
Барту пришлось приложить немалое усилие, чтобы вернуть свое прежнее выражение лица.
– Эй, мам! – весело вмешался он, – можно сегодня после школы к нам придет Милхаус? Он будет помогать мне утеплять домик на дереве, пока не стало слишком холодно.
Мардж остановилась на мгновение, и подумав, ответила:
– Хорошо, но если начнется дождь, играть будете внутри, – резкий голос исчез.
– Круто! – ответил Барт с улыбкой, откусывая кусочек от бекона, – Мам, как ты так делаешь бекон, что он ни сухой, ни жирный?
Гомер, вошедший уже одетый на работу, ответил на вопрос Барта:
– Это, сынок, потому что она знает, когда его нужно срывать с беконового дерева. – Он быстро уселся на свое место прямо на Такуто, который пройдя сквозь стул приземлился на полу.
Лиза сдалась. Несмотря на хитрое вмешательство Барта, она почувствовала себя ужасно в этот момент и удивилась, действительно ли она принадлежала к этой семье. Она развернулась чтобы выйти из кухни, но Такуто взлетел над потолком и превратившись в свою плюшевую форму, приземлился у нее на руках:
– Успокойся, – прошептал он ей, указывая на стол, – она уже поставила тебе тарелку.
Все еще красная от негодования, Лиза села на свое место. Несмотря на дурное настроение, она впервые за все эти недели завтракала с семьей.
Лиза провела утро в комнате Мэгги, на самом деле обучаясь у Мероко новым песням. Мэгги не обращала на это никакого внимания, и играла сама с собой. Лизу беспокоило то, что при ней не было даже листочка бумаги, чтобы записать мелодию, все кроме саксофона было отобрано. К счастью, наигрывание музыки по памяти, не причиняло ей сильной боли. Позже, Мэгги решила вздремнуть, так что репетиции пришлось продолжать в комнате Лизы.
После полудня, Лиза дожидалась когда мама направиться за покупками, чтобы можно было выбраться из дома. Однако Мардж не торопилась, и Лизе пришлось с тревогой сидеть наверху, вместе с Такуто. Прозвенел дверной звонок, они оба замерли, прислушиваясь, кто бы это мог быть.
Мардж открыла дверь и впустила Дедушку Симпсона.
– Так хорошо, что ты смог придти присмотреть за Лизой, – она говорила почти не переставая, – уверен, что тебе все равно? Обычно я просто оставляю ее дома одну, но в последнее время она ведет себя немного странно, говорит сама с собой, и бродит повсюду всему удивляясь.
Дедушка опираясь на трость проковылял в дом, и сказал громким голосом:
– Правда? Это же замечательно! Теперь у нас есть что-то общее, – он вошел в гостиную и сел в кресло, – не беспокойся. Я прослежу чтобы она не сбежала.
– Дедушка! – воскликнула Мардж, – Она не заключенная. Я просто не хочу, чтобы она сделала что-нибудь глупое, или вышла и покалечила себя. Это для ее же блага.
– Да. Нам в доме престарелых тоже самое говорят, – прямо бросил он.
Мардж, вздохнув просто произнесла:
– Спасибо, Дедушка, – и, вместе Мэгги, отправилась за покупками.
Он взял газету со стола.
– Посмотрим, что пишут сегодня, – пробормотал он, тут же засыпая прямо в кресле.
Лиза, немного волнуясь, стала осторожно спускаться по лестнице.
– Он страшно чутко спит, нужно идти очень тихо, чтобы он не услышал, – прошептала она Такуто.
Он превратился в форму духа и сказал:
– Забыла? Только те, кто очень близки к смерти, могут видеть меня.
Они уже достигли последней ступени, но не успела Лиза подойти к двери, как проснулся дедушка.
– Привет Лиза. Что ты тут делаешь? – спросил он, и, заметив Такуто, добавил, , – О, привет Такуто. Что, уже мое время?
Такуто неуверенно поднял руку и начал размахивать ею перед дедушкой:
– Нет, еще не совсем твое время, Эйб.
– О'кей, – весело ответил Дедушка, незамедлительно возвращаясь в страну снов.

[Nick_96]

Лиз встретилась с Линдси перед зданием ОмниЧел. Положив свой футляр на заднее сиденье ее машины, и садясь вперед, она спросила:
– Куда мы едем?
– На открытие новой кофейни Старбак, – спокойно ответила она, – вообще-то, у тебя таких открытий в следующем году будет по два на день, но они уже не слишком повлияют на твою карьеру.
– Зачем же тогда выступать там? – Лиз не могла чего-либо сделать, но все равно спросила.
Линдси усмехнувшись объяснила:
– Но за это платят, к тому же я пригласила всевозможных владельцев клубов и музыкальных продюсеров, чтобы они послушали твое выступление. Так что, надеюсь, у тебя найдется что-нибудь, свеженькое и веселенькое для них. У нас еще есть некоторое время, так что ты сможешь там подготовиться.
Прибыв на место, Лиз увидела что ей уже все подготовили. Тинейджеры, встречавшие главных завсегдатаев клуба, завидев ее прониклись благоговейным трепетом, и тут же все для нее устроили, что ее немного смутило, хотя в некотором роде это было даже приятно.
– Надеюсь, я вспомню чему меня учила Мероко, – прошептала она Такуто, сажая его на футляр.
– Конечно, и не сомневаюсь в этом, если хочешь, можешь попробовать, я скажу тебе если что не так, – предложил он ей, – ее мелодии иногда просто не выходят у меня из головы!
Лиз склонилась над ним, прикрепляя язычок к саксофону.
– Тебе не нравятся ее пение? – спросила она с тревогой.
Его плюшевое лицо немного покраснело, как только он опустил голову и согласился:
– Ну, ее голос может быть довольно милым, когда она не жалуется и не ноет, но такое случается редко. И все это между нами.
Лиз кивнула и поднялась, чтобы начать репетировать. Хозяин клуба гневно отчитывал в чем-то своих работников, но, заслышав ее музыку, тут же замолчал. Она продолжала играть, даже когда открылись двери и вошли первые посетители клуба, она и не заметила, что все уже началось, исполняя сначала Ai Wa Energy, что она только что выучила, затем мелодию Мерфи, немного Майлса Дэвиса, а в конце отрывок из чего-то печального, что Мероко назвала Вечный Снег.
Линдси подмигнула расчувствовавшемуся Смитерсу. А в это время Монти Бернс бормотал себе:
– Да, с ее музыкой в моей рекламе, мы сможем продавать еще больше электричества.
– Но сэр, – прервал его рассуждения Вэйлон, протирая глаза платком, – ведь люди и так уже покупают у вас электричество. Зачем же его рекламировать?
– Ах, все налоги которые меня вынуждает платить правительство, – ответил он разочарованно, – очень плохо, что все еще нету граммофонов питаемых от электричества – тогда оно бы требовалось для того чтобы слушать ее музыку и все покупали бы его у меня! Ах, когда-нибудь.
– Эээ, сэр, –попытался объяснить Смитерс, однако Бернс прервал его.
– Эй, Смитерс, вон та милая и видимо богатая леди подошла бы тебе. Может пригласишь ее куда-нибудь? – сказал он с заговорщицки улыбаясь.
– Сэр, забота о вас все мое свободное время, это единственное чему я останусь верен, – растерянно ответил Смитерс.
Бернс взмахнув руками, бросил язвительным тоном:
– Да, весельчак же ты у нас!
Глаза Вэйлона расширились, собираясь выпрыгнуть из орбит, пока старик продолжал:
– Вечно довольный жизнью! – Он заговорил своим обычным невеселым тоном, – хотел бы я знать, как ты собираешься стать таким же безнравственным злодеем как я, если ты даже никогда не думаешь о том, чего ты хочешь, а только строишь и строишь планы об этом?
– Эээ... я... эээ, – попытался Смитерс, но в этот момент к ним подошла Линдси, и Бернс прервал его:
– Ох, неважно! Просто отведи меня домой, и помой.
Встав, он обратился Линдси:
– Что качается такого прелестного цветка как вы, мне было бы очень приятно, если бы она сыграла на открытии нового блока станции, – прищурив глаза, он добавил, – на самом деле, есть кое-что еще, что этот миленький птенчик может сделать для меня, – на его лице появилась злобная улыбка.
– Конечно. Что угодно, – ответила Линдси, скорее боясь, спросить, что именно он имел в виду.
– Отлично, – сказал он, складывая свои пальцы.
Оба джентльмена ушли. Линдси огляделась вокруг, и с довольной улыбкой заметила, что прочие посетители тоже довольны выступлением, но Лиз была рада еще больше.

Лиза шла по Вечнозеленой Улице. Такуто, приняв форму духа, облетел вокруг дома: Барт и Милхаус забивали досками домик на дереве, а Мардж была занята на кухне приготовлением обеда. И взлетев над домом Такуто подал Лизе сигнал: все чисто. Лиза прошмыгнула через переднюю дверь, и быстро отнесла свой футляр наверх в свою комнату. Такуто следовал за ней.
Лиза закрыв дверь радостно выкрикнула:
– Они любят твои песни, Мероко! Как у тебя это получается? – осторожно перетащив футляр от саксофона, через кровать, она поставила его в углу рядом с окном. Ответа не последовало. Собственно ее даже в комнате не было.
– Да! Куда она делась? – раздраженно пробормотал Такуто, встряхивая головой.
– Может уже обедает, вместо меня, – предположила Лиза.
– На это она способна, – проворчал он.
– Все в порядке, – сказала Лиза пытаясь защитить Мероко. Сев на кровати, продолжила, – у я так каждый день ем слишком много печенья с кофе, даже не знаю, смогу ли сегодня спать. По-моему, обед не так уж и важен.
Едва она закончила свои рассуждения, как открылась дверь и другая Лиза, чрезвычайно довольная, вошла в комнату.
– Срочно иди туда! Твоя мама сказала, что если ты съешь весь обед, получишь большую чашку с мороженным! – с характерным хлопком, Мероко вернулась назад к своей форме духа.
Такуто выглядя немного озабоченно произнес:
– Надо быть поосторожней когда ты Лиз. Ведь это все еще ты, несмотря на то, что она старше и здоровей, все что случится с тобой, отразится и на твоей нормальной форме.
Лиза, положив руку на голову, задумалась.
– Значит, так я и буду выглядеть когда мне будет шестнадцать? – спросила она с улыбкой.
– Нет, – прямо ответила Мероко. Лиза и Такуто озадаченно посмотрели на нее и она продолжила, – когда тебе будет шестнадцать, ты будешь походить больше, ну, ты знаешь... скорее больше на скелета! – она начала смеяться над собственной дурацкой шуткой.
Такуто, поняв что сейчас будет, потерял дар речи. Глаза Лизы стали наполняться горькими слезами, и уже не сдерживая их, рыдая, она закрыла лицо руками.
Мероко неожиданно поняв что она натворила, бросилась обнять плачущую девочку, на ходу превращаясь в свою форму кролика.
– Извини! Извини! Я думала, это смешно! Ох, я худший шинигами на свете! – пыталась успокоить ее она.
Такуто сел на кровать рядом с Лизой, и обнял ее. Лиза немедленно, схватившись за его жилет, прижалась к нему. Мероко также попыталась успокоить Лизу, но ни она, ни Такуто не обращали на нее внимания. Вместо этого Такуто только сильнее прижал к себе Лизу.
Примерно через минуту, Такуто без злости или раздражения обратился к Мероко:
– Может тебе спуститься, и прикрыть ее на обед.
Схватившись за Лизино платье кролик умолял:
– Извини! Я все сделаю! Обещаю! – ответа не последовало, и она опустив голову спрыгнула с кровати. Превращаясь в форму Лизы и выходя из комнаты, она еще раз вернулась, пытаясь показать, что ей действительно очень жаль, но только для того чтоб на нее снова не обратили внимание.
Такуто заговорил с Лизой мягким спокойным голосом:
– Как я уже говорил, если бы ты была жива в шестнадцать лет, то да, так бы именно ты и выглядела. Конечно, если бы ты резко переменила свои взгляды в еде или упражнениях, или получила какие-либо ушибы, то все эти отличия отразились бы на твоей старшей форме, – Лизы постепенно успокаивалась, она пыталась слушать его, – хочу сказать, что для того чтобы сделать менее привлекательную девушку, потребовалось бы воспользоваться очень сильной магией.
Всхлипнув, Лиза подняла свою голову, чтобы посмотреть на него:
– Спасибо, – сказала она, поднимаясь и вытирая слезы, – а я думала, что ты самый противный, когда увидела вас впервые.
– Вообще-то, этому меня научила Мероко, – признался он краснея. И увидев удивление Лизы объяснил, – она постоянно расстраивается от того что я не говорю ей что она симпатичная, вот я и понял, если в твоем деле это действительно так, то сказать тебе об этом, и ты станешь чувствовать себя немного легче, – Лиза улыбнулась и даже немного покраснела, – Мероко не так уж плоха. По-моему, вся эта жизнерадостность, все эти шутки нужный ей только для того чтобы  как-то мириться с нашей печальной работой.
Лиза неуверенно кивнула:
– Пожалуй, я понимаю.
Такуто встал с кровати и направился к двери.
– А сейчас тебе лучше лечь спать. У тебя был тяжелый день. – (!)Дверь вся исказилась и деформировалась когда он проходил сквозь нее в коридор, оставляя ее одну.

Когда Мероко вернулась в комнату, Лиза уже была в кровати, но не спала, а Такуто укрывшись одним из одеял Мэгги устроился на пустом столе. С негромким хлопком, Мероко превратилась в свою форму кролика и подлетела к Лизе, но девочка не взяла ее как обычно. Поэтому совсем уже расстроенный кролик попытался заговорить с ней:
– Мне очень, очень жаль.
– Все в порядке, – ответила Лиза неубедительно и Мероко, облокотившись  на другую сторону подушки, просто уставилась на девочку. Она не знала, что можно сказать, что сделать, все о чем она думала так это о своем небрежном комментарии.
Прошло не так уж много времени, когда Мардж осторожно открыв дверь, вошла в темную комнату. Лиза зажмурилась, от света исходящего из коридора, но Мардж и так было ясно, что девочка еще не спит.
– Уже в кровати? – спросила она. Присев с краю, она заслонила свет, чтобы Лиза могла открыть глаза, – когда ты не притронулась к обеду и десерту, я немного забеспокоилась, а сейчас у тебя глаза как-то покраснели. Ты уверенна, что не надо звонить Доктору Хибберту?
Лиза посмотрела на грустного кролика, а затем на свою мать.
– Не думаю, что это опухоль, Мама. Просто пара пустяков, которые меня немного беспокоят сегодня, – сказала она уголком рта, невольно поежившись.
– Что ж, так или иначе, утром в пятницу мы все равно поедем к нему на прием. Твой отец тоже, – сказала Мардж. Она уже собиралась уходить, но дойдя до двери она вновь спросила, – странно, но воскресная газета исчезла. Так что, теперь просто будешь помогать мне вырезать купоны из газет, пока не узнаем, что скажет нам доктор, хорошо (?)?
– Хорошо, – ответила Лиза безучастно.
Мардж, поцеловав ее в лоб, вышла. Это была долгая, бессонная ночь.

Несмотря на то, что Лиза все еще была слишком измученна, она все равно отправилась на следующее утро завтракать с семьей, но после ей пришлось просто уснуть на диване в гостиной. Мероко устроилась вместе с ней, прислонившись к ее животу. Лиза спала так крепко, что Мардж даже передумала пылесосить в этот раз, но, в конце концов, отнесла ее наверх и уложила в кровать. Когда же она вернулась назад к своим делам, то заметила, что плюшевый кролик на диване выглядел много печальней, чем ей казалось раньше.
Когда Лиза проснулась, она и не удивилась увидев что крольчиха спит у нее на животе, поэтому осторожно сдвинув ее на кровать, чтобы не разбудить, она встала сама. Такуто изучал что-то в своем блокноте, когда заметил, что Лиза уже встала:
– Кажется, твой телефон дребезжал, – сказал он ей.
Лиза, вытащив его из одного из своих кубков по орфографии, проверила сообщения. Линдси нашла еще работу для нее.
Вечером в четверг ожидалось новое шоу. Ее начинало удивлять, как поиски мальчика свелись к выступлениям в ночных клубах. После шоу, Линдси рассказала ей об еще нескольких работах, включая и выступления в местных школах. Лиза попала домой очень поздно, и в пятницу утром, когда пора было ехать вместе с родителями на прием к Доктору Хибберту, чувствовала себя ужасно.
После MRI-сканирования ее головы, приветливый доктор направил результаты в зону ожидания {curtained waiting area}. Лиза села на кушетку, Мардж рядом с ней, прижимая к себе плюшевую Мероко. Гомер сел рядом с ней, держа ее за руку, но когда вошел доктор, Мардж тут же устремилась к нему.
– Ну, что ж, теперь мы лучше понимаем что происходит, хи-хи-хи-хи-хи-хи, – сообщил Доктор Хибберт, – скажите мне, если буду забегать вперед – я попытаюсь объяснить медицинскую терминологию.
– Термино-что-там? – не понял Гомер.
– Он скажет, что означают большие слова, – объяснила Мардж.
Взяв диаграмму Лизиного мозга, Доктор Хибберт указал на маленькое черное пятнышко:
– Это верхние полушария головного мозга, а это астроцитома – опухоль – между префронтальной корой и {edge of the upper brain stem}.
– По этому уже можно сказать, доброкачественная она, или злокачественная? – вмешалась Лиза.
– Нет, нам потребуется сделать биопсию, чтобы быть уверенными, а это целый комплекс головных процедур. Это настолько же сложно, как и удалить ее.
– Понятно, – сказал Гомера, понимая что уже полностью отстал, – так, это все относится к голове, верно?
Доктор Хибберт попытался объяснить:
– Говоря простым языком, в мозгу вашей дочери между частью, отвечающую за сложные мыслительные действия и частью отвечающую за автономные функции, у нее растет опухоль.
Чтобы помочь понять своему отцу Лиза объяснила:
– Говоря простым языком, она ближе всего к части ответственной за мое сердцебиение и давит на ту часть, которой я думаю. Чем больше я думаю, тем сильнее кровообращение, которое затрагивает также и опухоль, вызывая приступы.
– Так, значит это очень плохо? – попробовал он снова.
– И это, по меньшей мере, – сухо сказал Доктор Хибберт, – но мы не можем сказать злокачественная ли она, не говоря уже о метастазе, ведь эти процедуры фактически равносильны операции по ее удалению.
Прежде чем Гомер смог задать очередной вопрос, Лиза перевела ему:
– Опухоль может быть просто цельной массой, как долька апельсина. В этом случае, ее легко удалить. Но если она раковая и уже начала распространяться, то она растечется по ближайшим частям мозга, как зефир. В этом случае, если удалить слишком мало, оставшаяся часть может привести к еще более тяжелым последствиям, а если удалить ее полностью, можно повредить важные части мозга, которые отвечают за мыслительные и дыхательные функции.
– Ммм, зефир, – простонал Гомер, Мардж издала свойственный ей, похожий на рычание звук, чтобы муж не отвлекался.
– Так, надо прооперировать ее, и как можно скорее, – сказала Мардж скорее утверждая это, чем предлагая.
– Но, Мам! – отчаянно вскрикнула Лиза, – я не хочу операции, это может повредить мозг!
Взгляд, которым Мардж одарила Лизу, невольно испугал ее. Опустив глаза, она пробормотала:
– Все равно ничего не поможет.
Глаза Мероко расширились:
– Осторожней! – прошептала она Лизе, но девочка на нее даже не посмотрела.
– Что все это значит!? – воскликнула Мардж, – это просто смешно! Доктор Хибберт проведет операцию и тут не о чем даже говорить! – отрезала она.
Доктор Хибберт осторожно прервал неловкое молчание, неожиданно повисшее в комнате:
– Вообще-то, по закону, я не могу провести операцию без соглашения Лизы. Только общественные школы позволяют себе медицинские процедуры и то минимальные.
Мардж схватившись за голову начала расхаживать взад-вперед. Доктор Хибберт, положив руку на плечо Гомеру, предложил:
– Мистер Симпсон, почему бы нам не оставить ваших жену и дочь обговорить все это.
– Почему это я должен уходить? – запротестовал он, – я тоже важная часть жизни моей дочери, и я тоже хочу поучаствовать в принятии решения. И что бы вы мне не там не предлагали, мнения своего я не изменю!
– Конечно, Гомер, – попробовал доктор еще раз, – но почему бы тогда нам не сходить за кофе и пончиками, а они бы начали...
– Ооо, пончики! – произнес Гомер, отодвигая занавеску и устремляясь в кафетерий.
Хибберт кивнул:
– Мы скоро вернемся, – сказал он, едва поспевая за Гомером.
Лиза продолжала молчать и даже не подняла голову. Мардж, прижав Мероко чуть сильнее, продолжила расхаживать по палате. Как только молчание стало совсем мучительным, Мардж попробовала снова:
– Лиза, нужно сделать эту операцию! Перед тобой все будущее. Ты не можешь провести оставшуюся жизнь в этой боли, целыми днями сидя дома.
Лиза подняла взгляд, пытаясь при это не смотреть Мардж в глаза:
– Я не собираюсь все время быть дома! Я могу ходить в школу, и просто лежать в кабинете медсестры если опять начнутся приступы. Медицина не стоит на месте.
– После операции, ты сможешь вернуться в школу без боли, – сказала Мардж, пытаясь успокоить ее.
– Я, – Лиза запнулась, – я просто не хочу потерять все, что я сейчас знаю. Это еще хуже, Мама. Ты все еще жалеешь о том, что не смогла попасть в колледж, разве не так?
Мардж подошла прямо к кушетке, грозно наступая на Лизу (!). Но, посмотрев вниз, на слабую, но неподатливую девочку, она неожиданно поняла, что Лизе тоже очень страшно. Ее гнев исчез и она, мягко дотронувшись до Лизиного подбородка, посмотрела на нее.
– Лиза. Я встретила твоего отца, а потом появились вы. Да, это было не то, что я планировала, но то, о чем я никогда не жалела. Никогда. И не важно, что случиться, ты всегда будешь моей дочерью. Я обещаю, что пройду все тяжелые времена с тобой, что бы ни случилось. Прошу тебя, чем быстрее мы решимся, тем будет лучше.
Глядя в глаза своей матери, Лиза до боли хотела поверить в это. Но кролик, которого все еще держала Мардж, обещал всего один исход операции: провести оставшиеся дни в коме, без возможности мыслить. Умирать было уже достаточно больно, но не иметь возможности провести эти прекрасные последние недели со своей семьей было просто невыносимой мыслью. Она чувствовала как горечь и злоба вместе нарастают в ее душе, и просто оттолкнув мамину руку, она резко отвернулась от нее, пытаясь удержать все это внутри себя.
Мардж была поражена до глубины души, но, не зная уже что сказать, она промолчала.
Вскоре до них донеслись голоса Гомера и Доктора Хибберта:
– Что!? Этого не может быть! НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!
– Боюсь что может, – мрачно ответил доктор.
– Так что же вы за доктора такие, если не можете!? Мы уважаем вас, восхваляем вас, но в конце все, что вы можете сделать так это ничего! НИЧЕГО! – напыщенно воскликнул Гомер.
– Мне жаль, что вы чувствуете, Гомер, – согласился Доктор Хибберт, – но я не могу дать вам леденец. Только если я сделаю вам прививку, а вы не заплачете. Если я просто так дам его, страховые компании засудят меня за мошенничество, хи-хи-хи-хи-хи-хи.
Доктор Хибберт появился из-за занавески. Гомер следовал за ним, бормоча "Доктор Ник дал бы мне леденец!"
– Ну что же, вы что-нибудь решили? – спросил доктор.
Лиза посмотрела на свою мать, собираясь что-то сказать, но ее губы дрогнули и, сжав их как можно сильнее, она стала ждать, что скажет Мардж.
– Боюсь, что нет, Доктор, – вздохнула Мардж.
Он был явно разочарован, и попытался подбодрить их:
– Что ж, продолжайте обсуждать это. Лиза, я понимаю твое упорство, но я обещаю, если ты решишься пройти через это, я свяжусь с лучшими хирургами, чтобы сделать все что в наших силах. Ну, разумеется, насколько это позволяет твоя страховка, хи-хи-хи-хи-хи-хи.
Он обратился к родителям, говоря мягко:
– Мардж, Гомер, я поговорю с вами на следующей неделе. Это серьезное решение, и оно займет некоторое время. Но вы должны понимать, что чем дольше мы не будем вмешиваться, тем хуже для нее.
Они согласно кивнули и, уходя, поблагодарили его.
– Доктор Ник сделал бы операцию в любом случае, – пробормотала Мардж.

[Nick_96]

Этой ночью работа была на частной вечеринке в «Жареном Голландце». Один из исполнителей джазового квартета заболел, и Линдси предложила им взять на его место Лиз. Но она все еще была расстроена ранними событиями, и играла ужасно. Во время перерыва, Линдси поманила ее к себе, и спросила:
– Что-то не так? У тебя как-то уныло сегодня получается, а я хотела попробовать тебя и этих ребят на звукозаписи.
Лиз, тяжело вздохнув, объяснила:
– Я поругалась со своей матерью сегодня, поэтому чувствую себя несколько подавленно.
Остальные музыканты зашли на кухню, и сели на раскладные стулья. Линдси ответила:
– У меня с моей тоже были вечные споры, когда я была в твоем возрасте. И оглядываясь назад, замечаешь, что это были такие пустяки. Вроде засиживаться где-нибудь допоздна, в каких-нибудь клубах, вместо того чтобы делать домашнее задание. Ты ведь все еще делаешь его, так? – Линдси взглянула на нее, ожидая ответа.
Лиз кивнула, и Линдси продолжила:
– И вот, ты здесь, поздно в клубе. Надо заметить, что у тебя очень продвинутая мама.
– Наверное, но она заставляет меня делать то, что, я знаю, не сделает мне ничего хорошего. И она хочет, чтобы я думала, что сама на это согласилась, несмотря на то, что ничего подобного я делать не собираюсь, – ответила она с сомнением.
– Ну, обычно матери пытаются подталкивать своих детей на то, что они считают, окажется для них лучшим. Но, принимать свои решения, делать свой выбор, это часть взросления. И вот, на сколько я вижу твою независимость, твою зрелость, я могу только предполагать, сколько у тебя свободы, на то чтобы понять, как принимать решения когда ты станешь совсем взрослой. Ведь не бывает так, что в один день ты маленькая девочка, а на следующий ты уже подросток, – пошутила она.
– Но иногда кажется, – ответила Лиз, нервно смеясь.
– Но в основном, все это сводится лишь к одному, – сказала Линдси уверенно.
– К чему? – спросила Лиз, увидев как остальные музыканты уже отправляются на сцену.
– К тому, что надо бороться с этим в свободное время. Перерыв окончен, так что сейчас, сыграй им как Диккенс и ты получишь еще работу! – сказала Линдси, широко улыбаясь и, подмигнув, добавила, – кстати, я думала вы, исполнители блюза, любите выражать свою тоску и несчастья в своей музыке.
– Вы правы! – воскликнула Лиз, вставая и направляясь на сцену к остальным, собираясь сыграть еще.
После еще нескольких выступлений Лиз стала играть заметно лучше. Майку, лидеру группы, ничего не оставалось как предложить симпатичной молодой леди самое освещенное место на сцене. На следующем перерыве, Майк решил представиться, и поблагодарить ее за замену. Затем он удивил Лиз, предложив ей "показать, что ты умеешь".
Для Лиз потребовалось некоторое время, чтобы успокоиться, но затем она вспомнила ранние тяжелые воспоминания из госпиталя: как ее угнетали приказы матери; тщетность и беспомощность, что она ощущала; ужасная известность того, что ты исчезнешь из этого мира, и некому тебя будет даже поддержать. И, начав с одной из мелодий, что ей напевала Мероко, Kaze mo Sorro, Лиз закрыла глаза и выплеснула все чувства в музыке. Одинокая слезинка скользнула по ее щеке. Она так и не вспомнила, когда остальные музыканты присоединились к ее игре. Но в итоге, вместе они исполнили джазовый реквием, оставивший в молчании весь зал. Закончив, Лиз робко поблагодарила слушателей, кто-то даже утирал слезы, и отправилась на свое место.
Лиз здорово проголодалась к концу выступления. Она пробралась на кухню, где одна из официанток подав ей тарелку начала горячо хвалить ее, как замечательно она играла.
Пока она ела, один из барменов вышел поговорить с ней пару минут, так что она весело начала рассказывать о школе и о своей семье. Однако, Лиз показалось что что-то не так: он продолжал смотреть на нее, просто улыбаясь и кивая, даже когда она начала говорить о вещах, которые бы даже ее странные друзья сочли невероятно скучными. Казалось, он хватал каждое слово, и при этом ей нравилось такое внимание. Несмотря на то, что говорила она ему очень много!
Линдси завидев это, отступила на пару шагов и прислушалась. Бармен пытался выяснить есть ли у Лиз парень и просто хотел пригласить ее на свидание. В конце концов, Линдси решила спасти свою рассеянную исполнительницу от подобного вмешательства. И воспользовавшись способностями профессиональной официантки, она дождалась подходящего момента, и прервала их беседу:
– Ох, извини, что не дала тебе поесть пораньше, но ты, я смотрю, сама уже об этом позаботилась?
Лиз, увлеченная едой, не могла ничего ответить и поэтому просто кивнула. Линдси улыбнулась, это было то, что нужно.
– Они не принесли тебе ничего выпить? – спросила она, изображая очевидную заботу.
Бармен, тут же опомнившись, спросил Лиз:
– О, сейчас принесу! Что бы тебе хотелось?
Линдси тут же перебила его:
– Ширли темпл, перемешать хорошенько с Канада Драй и вишенкой.
Он уже собирался бежать смешивать напитки, но, остановившись, обратился к Лиз, все еще занятую едой:
– А что тебе Лиз? – он спросил достаточно громко, чтобы она обратила не него внимание.
– Ширли Темпл, звучит неплохо, – ответила Лиз, наполовину смущенная вмешательством Линдси и наполовину необычайным рвением парня что-нибудь для нее сделать, – спасибо, – добавила она, когда он поспешил исполнять вернуться к своим обязанностям.
– Осторожней, – обратилась к ней Линдси, – у парней музыкантов толпы поклонников, но если конфетка вроде тебя, не будет вести себя осторожней, то ей предстоит разбить немало сердец.
Лиз захихикала, чувствуя что краснеет.
– Так или иначе, – Линдси продолжила уже спокойным, но настойчивым голосом, – этот отрывок, что ты сыграла, был превосходен. Ты действительно впечатлила ребят, и они хотят, чтобы ты присутствовала на записи, что будет проходить на Шестом Канале в это воскресенье.
– Это же замечательно! Им и в правду понравилась моя музыка? – спросила Лиз широко улыбаясь.
– Намного лучше, чем в начале, но вот только когда ты начала этот риф...
– Ох, не надо было его так затягивать, наверное, – забеспокоилась она, но Линдси успокоила ее:
– Нет, ребята в восторге от твоего отрывка, всего заполненного душевным унынием, страданием, болью, но... – Линдси запнулась, когда официантка принесла две тарелки с кусочками свадебного торта, и как бы невзначай добавила, – это не самая подходящая музыка для свадебной вечеринки.
– D'OH!

Лиза и Такуто добрались до дома, когда было уже около часа ночи. Свет в окнах давно погас, но дверь была предусмотрительно открыта Мероко. Они тихо вошли в дом, и Лиза осторожно на четвереньках, чтобы деревянные ступени не скрипели, пробралась на второй этаж. Оказавшись на верху, она услышала голоса доносящиеся из спальни родителей. Подкравшись, она решила послушать, через полуоткрытую дверь, о чем они говорят. Такуто тихо парил рядом с ней и просто смотрел.
Мардж тихо плакала:
– Гомер, я не хочу потерять нашу девочку. Почему она просто не может согласиться на операцию? Так бы она все еще была бы с нами!
"Нет, с вами не было бы и половины меня", – подумала Лиза, слушая плач своей матери. Лиза подняла голову, чтобы увидеть их в желтом свете уличных фонарей.
– Почему такое случилось с ней, Гомерчик? Что нам теперь делать? – отчаянно спросила его Мардж.
Гомер обнял ее, и попытался ответить спокойно, но в его голосе чувствовался страх.
– Я тоже не знаю, что делать Мардж. Я никогда не знаю что делать. И впервые в жизни я не чувствую себя от этого хорошо – а я просто не знаю что делать! – он начал рыдать вместе с ней.
Чувствуя ком в горле, Лиза отправилась в свою комнату, вместе с Такуто, и тихо закрыла за собой дверь. Мероко, все еще в форме Лизы, вылезла из кровати и подошла к ним.
– Как все прошло? – прошептала она оживленно.
Лиза прямо на пороге медленно соскользнула на пол, слезы стекали по ее щекам маленькими ручейками. Мероко, инстинктивно превратившись в форму кролика, приземлилась на Лизином плече, обнимая голову девочки.
– Что случилось? Там разве не было так весело? – спросила она огорченно.
Такуто сел на пол, рядом с Лизой, и обнял ее. Она прижалась к нему, беря Мероко на руки.
Такуто успокаивающе объяснил в чем дело:
– Все было отлично, мы просто нечаянно подслушали как разговаривают ее родители, – сочувствуя он обратился к Лизе, – это тяжело. Одно дело если ты услышишь это от них, когда не знаешь что случится, но сейчас... – он нарочито не закончил предложение.
– Я хочу рассказать им все! Они были бы готовы, и мы бы подумали о том как нам попрощаться. Но они никогда не поверят мне, – горько произнесла Лиза, – почему Папа так сказал? – тихий плач превращался постепенно в рыдания, – всегда, когда мне кажется, что он меня даже не замечает, он делает что-нибудь милое. Однажды, я была еще маленькой, Барт не давал мне играть со своими кубиками. На следующий день, Папа принес с работы коробку новых. Он сам вырезал в них цифры и буквы, и почти все без ошибок. До сих пор помню, какие они были теплые... странно, сделаны они были из металла, а как металлические кубики могут быть теплыми? Я собирала из них слова, и оставляла на тумбочке – ночью они светились в темноте. Даже сейчас, когда я старше, я держу один под подушкой...
Лиза бормотала и бормотала, забываясь во сне.
Мероко вернулась к форме духа, и оба шинигами помогли ей переодеться в пижаму и лечь в кровать. Воспоминания о подарке ее отца помогли ей уснуть.
Бедная Лиза утром была совсем измучена, когда плюшевый Такуто начал ее будить.
– Давай же! Ты пропустишь завтрак, – ворчал он стягивая с нее одеяло.
– Зачем мне сейчас вставать, – сонно пробормотала Лиза, пытаясь отобрать одеяло у котенка, – Мама сделает нам завтрак попозже.
– Тебе нужно как можно больше времени проводить с семьей, завтрак просто идеальное время, они все вместе, – объяснил он, вытягивая ее из кровати за ногу, – позже поспишь.
– А я голодная! – добавила Мероко, подталкивая Лизу с другой стороны, – к тому же, скоро Щекотка и Царапка.
Лиза тяжело вздохнула, не обратив внимания на Мероко. Такуто, негодуя от комментариев крольчихи, перестал тащить ее, и Лиза наконец смогла встать с кровати.
Утомленная девочка нащупала тапочки и халат, и одев их отправилась вниз вместе с шинигами. Когда она добралась до кухни, все уже были заняты едой. Лиза села на свое место, но едва могла держать свою голову прямо, поэтому оба шинигами, сидя у нее на коленях, всячески пытались придерживать ее.
– А, спустилась позавтракать! – сказала явно довольная Мардж. Она подошла к ней и подала Лизе тарелку с уже разогретой овсянкой, – что тебе дать попить? Апельсиновый сок? Молоко?
– Кофе было бы здорово, – зевая попросила Лиза.
– Что, опять допоздна сидела? – спросил Барт со злобной улыбкой. Лиза просто многозначительно посмотрела на него, ничего не сказав, к его же удивлению.
– Тебе нельзя кофе, милая, – возразила Мардж, ставя перед ней стакан сока, – Доктор Хибберт сказал, что большое количество кофеина, может вызывать головные боли.
– Но небольшое сужает кровеносные сосуды, что не дает астроцитоме расти, – объяснила Лиза потирая лоб.
– Ммм, хорошо, но только полчашки, – согласилась Мардж наливая, – только перестань использовать эти длинные слова.
Отдав Такуто свое кофе, Лизе пришлось еще и делиться с двумя духами смерти своей овсянкой, да так что бы никто за столом не заметил. В это время Маленький Помощник Санты был явно недоволен, что этим двоим достается еда со стола. Поэтому он залез под стол, в надежде тоже перехватить еды.
– Уходи! Это не для тебя! – прошипела Мероко.
– Это просто овсянка. Ну ладно, сам напросился... – спокойно произнес Такуто, протягивая ложку к самому носу собаки. Когда Помощник понял что это всего лишь каша, он, разочарованный, направился в сторону Барта, в надежде получить бекона.
После завтрака, Лиза взяла шинигами в гостиную, и села на диван к Гомеру, положив свою голову, на его круглый живот, в то время как Барт просто лег на пол. Начинались Щекотка и Царапка.
"Царапка едет в Вашингтон – ЧТОБЫ УМЕРЕТЬ" появилось на экране. Следом начался сам мультфильм: Щекотка и Царапка что-то делали в пекарне. Царапка складывал тесто на поддон, как вдруг Щекотка залепив его своей порцией теста, потащил к огромной печке.
– Ты можешь уничтожить мое тело, но тебе не забрать мою душу, – пронзительным и дерзким голосом произнес Царапка.
Щекотку немного расстроило столь показательное и достойное принятие смерти и, взяв хлебный нож, он срезал скальп Царапки. Выкопав ложечкой оттуда весь кошачий мозг, он заменил его тестом, и, прикрепив скальп на место, заклеил глазурью.
Затем, Щекотка, одев Царапку в дорогой костюм, и прицепив значок "Царапка для сената США", выставил кота за дверь. Царапка стал изумленно бродить по городу, слепо размахивая руками и целуя детей, как собственно мыши и требовалось. В следующих сценах, было видно, как Царапка выступает на дебатах, дает интервью прессе, и, наконец, присягает в верности сенату. Глава сената закончив принятие клятвы, крепко пожал руку Царапки, как раз в тот момент, когда тесто в голове кота взорвалось, убивая его. В последней сцене Царапка оказался в аду, где тут же был атакован дюжиной дьяволят, точь-в-точь похожих на Щекотку. Это был конец.
– Ненавижу эту мышь, – прошептал Такуто Мероко.
Барт хохотал во всю глотку, но Гомер был озадачен, и, посмотрев на Лизу, спросил:
– Я не понял. Что все это значило?
Она не пошевелилась, но он почувствовал опасение в голосе своей дочки, когда она ответила:
– Мне тоже не показалось смешно, Папа, – не глядя, Лиза взяла его руку и положила себе на голову, держа обеими руками. Она закрыла глаза, чувствуя приятное тепло его большой руки, накачанной за годы нажимания кнопок и удушения ее брата.
– А..? – он не сразу понял, что она делает. Но затем нежно погладил ее по щеке и, вернувшись к телевизору, неожиданно рассмеялся, – Понял: кот был в конгрессе! Это смешно!

На записи в воскресенье было очень здорово и интересно, но плюшевый Такуто уже по дороге домой заметил, что Лиза заметно погрустнела.
– Разве не было сегодня весело? – спросил он.
– Было, – вздохнула она.
Такуто не устроил такой ответ:
– Так в чем дело? Ты так классно играла с ними. Даже тот парень с телевидения подошел поздороваться с тобой, и предложил показать вас всех в новостях. Да они любят тебя.
Опустив голову, она замедлила шаг, и, наконец, сказала:
– Они любят Лиз.
– Что бы это значило? – спросил Такуто раздраженно.
Лиза остановилась и, поколебавшись немного, возразила:
– Просто все так добры ко мне, и уделяют мне столько внимания. Они слушают все что я говорю, и не сходят с ума, если я делаю ошибки. Им просто не хочется этого делать. С того момента как ты сделал Лиз, я даже стала забывать почему. Но сейчас, я боюсь что меня воспринимают так, только потому что я так выгляжу, а не за то кто я такая на самом деле.
– Эй, не вини себя. К тому же, ты и Лиз это один и тот же человек, не важно, что вы так по-разному выглядите. Плохих людей не будут терпеть просто за красоту. Возможно твой внешний вид помог тебе пробиться, но если бы ты не играла так хорошо той ночью они бы скорее предложили тебе работу официантки или что-нибудь подобное, – по ее глазам он увидел, что похоже был не слишком убедительным, – мы же уже обсуждали это, почему же ты опять начала?
Лиза опустила глаза и посмотрела на свои ноги. Через секунду она произнесла, явно стыдясь:
– Просто мне кажется, что мне начинает нравиться подобное внимание.
Такуто тут же превратившись в свою форму духа разразился диким хохотом. Лиза удивлено посмотрела на него, немного удивленная его поведением.
– Что серьезно!? – сквозь смех произнес он, – Так конечно! Ты же человек в конце концов.
Лиза ничего не могла понять:
– А?
Такуто постарался успокоиться и продолжил:
– Все эти две недели, ты говоришь о себе только то, как важно чтобы на тебя обращали внимание: твой загадочный друг, твои родители, друзья... Все что хочет каждый из нас, но ты на самом деле это заслужила, – по Лизиному выражению лица он понял, что комплименты не успокоят ее, – эй, если ты действительно думаешь что к тебе так относятся только потому что ты так выглядишь, спроси это у кого-нибудь кто в этом действительно разбирается, – предложил он.
– Но у кого? – спросила Лиза.
Такуто улыбнулся.

– Мероко! – позвала ее Лиза вбегая в спальню, позади за ней следовал Такуто. В комнате никого не было.
– Ей не следовало бы шататься где попало, пока тебя нет дома, – проворчал Такуто, зависая в нескольких футах над полом, – я лучше поищу ее пока некто из твоей семьи не заметил вас обеих, – сквозь стену он скрылся коридоре.
Лиза тоже приступила к поискам. Для начала стянула покрывало с кровати, проверила стол и шкаф в поисках следов пушистого кролика. Затем она отправилась в комнату Мэгги. Мероко могла спать в ее кроватке, но там была только ее младшая сестра. Не решаясь, Лиза все-таки тихонько подошла к Мэгги. "Надо будет сказать ей, какая у меня замечательная сестричка, пока есть возможность", – подумала Лиза, глядя на то как мирно и счастливо она выглядит. Тихо выбравшись из комнаты, Лиза продолжила свои поиски.
Она проверила внизу везде, где только смогла, кроме кухни, где была Мардж и комнаты, где были заперты все ее книги и компьютер. Никого не найдя, она заметила что из подвала исходит свет и осторожно спустилась проверить, что там. Казалось в подвале не было никаких признаков девушки-кролика, но уже собираясь возвращаться наверх, Лиза услышала негромкое "ай!". Из-за коробок, доносились тихие возгласы и какие-то непонятные звуки. Как только она подобралась к ним, Такуто пробрался в подвал сквозь потолок, тоже присматриваясь.
Мероко в форме кролика, сидела на маленьком ящике, пытаясь пришить кружева к синей юбке.
– Ты должна была ждать нас в комнате Лизы! – крикнул Такуто на свою старшую партнершу.
– Ой! – взвизгнула Мероко, подпрыгивая от неожиданности. Она попыталась быстро спрятать платье в коробку, но от этого она только опять укололась иголкой, – ай! – снова вздрогнула она и зажмурившись стала дуть на уколотый палец.
Лиза взяла юбку и увидела что это таже самая тельняшка из Подземелья Андроида.
– Зачем это? – спросила она разглядывая ее.
Мероко открыла глаза и сказала, закусив нижнюю губу:
– Еще не готово.
– Что ты делала? – грозно спросила Такуто.
Мероко застенчиво призналась:
– Я хотела сделать ей подарок, за все те мерзости что я наговорила. Я помню как Лиза смотрела на нее... Еще, она скоро будет учится в японской школе, я и подумала, неплохо бы показать как она будет выглядеть в школьной форме.
Такуто потерял терпение:
– Ты не можешь просто брать вещи!
– Я и не крала – мне для этого пришлось продать всю свою коллекцию Sailor Stars.
Такуто не мог поверить:
– Но это же твои любимые, – прошептал он не веря своим ушам.
– Можно попробовать? – осторожно прервала их Лиза, осматривая форму.
– Конечно можешь! – весело ответила Мероко, – заодно и проверю правильный ли это размер! Такуто, ты тоже можешь мне помочь.
Лиза взяла крольчиху, и свернула швейный набор в форму. Широко улыбаясь, она отнесла все в свою комнату. Такуто ждал в коридоре, пока Лиза переодевалась. Когда его позвала Мероко, он тут же превратился в плюшевую форму и взяв несколько булавок, присоединился к Мероко, делавшей замеры лентой.
– А не проще ли это делать в форме людей? – спросила Лиза.
Такуто произнес, накалывая иголки и держа во рту еще несколько:
– В форме духов, мы не можем выполнять длительную работу вроде сборки предметов или даже переделки костюма. Для того чтобы как-то действовать на физический мир, требуется иметь какую-нибудь физическую форму, – он обратился к Мероко, – теперь шея. Надо чтобы воротничок хорошо сидел пока у нас есть возможность исправить это.
– А вы можете выбирать формы, которые способны на большее? – спросила Лиза, пока Мероко запрыгивала ей на плечо.
Мероко ответила, протягивая ленту вокруг шеи Лизы:
– Мы должны выбирать что-то такое, что трудно заметить, а еще мы должны успокаивать.
– К тому же для того чтобы взять другую форму, надо заполнить столько бумаг. Что легче оставить все как есть, – добавил Такуто.
Взяв одну из ниток, что пришивала Мероко, он начал разматывать их со скоростью света. Мероко, спрыгнула вниз, протягивая ему катушку.
Пока они работали, Лиза пыталась продолжить разговор:
– Так, вы можете выбрать любое животное?
– У каждого шинигами есть свое животное: кошка, собака, кролик, медведь. Одна девушка из Индии как-то выбрала себе корову... но работая на западе... – он остановился, обрывая нитку зубами, и сказал, – скажем так, ей пришлось выбрать новую форму, а мы больше не едим в Крастибургере.
Такуто уже потянулся к швейному набору, но неожиданно застыл, когда дверь открылась. Мероко оставалось просто упасть, там, где она и была:
– Лиза? – спросила Мардж появляясь из-за двери, – О! Я то все думаю, где мой швейный набор.
– Мне просто надо было починить мой костюм на Хэллоуин, – быстро придумала она.
Мардж вошла в комнату и оглядела Лизу с ног до головы:
– Такой милый костюмчик. Где ты взяла его? – спросила она, осматривая работу.
Лиза посмотрела на кролика и улыбнувшись сказала:
– Один хороший друг передал.
Мероко, счастливо воздохнула.
– Я бы могла помочь, но ты сделала все просто замечательно! Я всегда думала, что ты не интересуешься шитьем, но теперь думаю, я ошибалась. Может мне поручить тебе все швейную работу? – спросила она воодушевленно.
От расширившегося от удивления и опасения взгляда Лизы, Мардж рассмеялась и, обняв свою дочь, добавила:
– Ничего-ничего. Я знаю, ты и так найдешь, чем себя занять, когда тебе станет лучше... – она неожиданно запнулась почувствовав тревогу, – лучше приступить к обеду, – пробормотала она, торопливо покидая комнату.
– Ух! Чуть не попались, – произнесла Мероко.
Оба шинигами ожили и продолжили работу над платьем.
– Глянь в зеркало! Посмотри как оно! – не терпелось Мероко.
Лиза оглядела себя. Можно было уже отправляться в японскую школу, но комментарий ее матери все еще преследовал ее.
Такуто тоже посмотрел на ее отражение:
– Эээ, ты ведь о чем-то хотела спросить Мероко? – напомнил он.
– Да? – спросила Мероко, аккуратно смахивая лапкой несколько пылинок с юбки.
Лиза еще раз посмотрела на свое отражение.
– Уже нет, – улыбаясь ответила она.

[Nick_96]

Всем привет! Извиняюсь за столь долгий перерыв, встречайте четвертую часть фанфика! 

Глава 4: Соединения

Поздно вечером того же дня Барт прокрался вниз в пижаме и тихонько включил телевизор. Он убавил громкость и сел очень близко, чтобы слышать это. Шоу началось со слов: "Следующей на PBS будет антология Itchy & Scratchy "Профили в агонии", ведущим которой является Ричард Аттенборо". Внезапно он начал пятиться, поэтому оглянулся и был потрясен, увидев маленькую плюшевую кошечку Лизы, которая тащила плед обратно к дивану.
"Всегда смотрите телевизор с безопасного расстояния в хорошо освещенной комнате", - приказал он, прежде чем исчезнуть в клубах дыма.
Барт недоверчиво протер глаза, а затем встал. "Чувак, мне действительно нужно немного поспать". Он выключил телевизор и вернулся наверх.
********
Лиза тихо пела с Мероко, когда во вторник днем они услышали, как хлопнула входная дверь. Лиза подошла к двери спальни, чтобы прислушаться и посмотреть, не возвращается ли домой просто Барт.
Мардж позвала: "Милый, не хочешь перекусить?"
"Не сейчас, мам", - крикнул он ей в ответ. "Милхаус здесь, и мы собираемся увидеть Лайзу".
Милхаус крикнул: "Здравствуйте, миссис Симпсон".
"Подождите", - сказала Мардж, высовывая голову из-за угла, а затем приближаясь к ним. - Ты же знаешь, что ей нужен отдых.
Милхаус поднял маленький пластиковый пакет и сказал: "Но кое-кто из нас в школе купил ей подарок на выздоровление".
Не выпуская его из рук, Мардж заглянула в пакет и увидела компакт-диск, все еще упакованный в термоусадочную пленку, и большой конверт с открыткой. - О, как мило! Она будет так счастлива, - сказала она со слезливой улыбкой. "Почему бы тебе не пойти и не съесть пирожных, а я посмотрю, проснулась ли она". Мардж провела их на кухню и подала закуски, прежде чем направиться к лестнице, но Лиза уже спускалась вниз, а за ней плыли духи Мероко и Такуто. "У нас есть для тебя сюрприз", - сказала Мардж с широкой улыбкой.
Лиза выжидательно ахнула и побежала на кухню. Мардж и синигами последовали за ней, все трое улыбались.
"П-привет, Лиза", - заикаясь, пробормотал Милхаус, вставая и мгновение глядя на нее. "О!" - сказал он, неловко хватая сумку со стула и протягивая ее ей. "Мы все приняли участие", - добавил он, пристально глядя на нее.
Лиза вытащила карточку и открыла ее. На лицевой стороне было всего лишь крошечное перышко, а внутри подпись гласила: "Мы слышали, что ты был "немного не в себе", так что скорее поправляйся!" Но остальная часть внутри была испещрена короткими записками от всех, кого она знала: Джейни, Мартина, Селесты, Базы данных, Шерри, Терри, мисс Гувер, Косин, мисс Крабаппл, директора Скиннер... там даже было: "Если я найду то, что вызывает у тебя головную боль, я врежу ему по голове! -- Нельсон: "На карточке вообще не осталось много свободного места. Она продолжала смотреть на него и заметила, что Барт написал: "Мама и папа не позволят мне дразнить тебя, пока ты болеешь, так что поправляйся уже!"
Она перевернула открытку, чтобы прочитать подробнее, но Мардж осторожно взяла ее и положила обратно в конверт. Лиза просто посмотрела на нее снизу вверх, и Мардж сказала: "Не переусердствуй, Лиза. Ты сможешь прочитать больше позже, но есть кое-что еще, что ты можешь получить сейчас".
Лиза достала компакт-диск и была по-настоящему удивлена: это был лучший диск Монти Пайтона.
Милхаус наклонился к ней и прошептал: "Мы выбрали это, потому что это забавно, но ты должна подумать об этом".
Лиза была вне себя от радости. Она обвила руками Милхауса, застав его врасплох, и крепко обняла. "Поблагодарите всех за меня!" - взвизгнула она, а затем убежала в гостиную.
Милхаус постоял мгновение, краснея, пока Барт не толкнул его локтем и не сказал: "Давай тоже послушаем". Двое мальчиков последовали за Лизой, пока Мардж убирала со стола.
Лиза была так взволнована, что уронила обертку от компакт-диска на развлекательный центр и вставила диск в проигрыватель. Она села на пол перед диваном, глядя на динамики, когда все началось. Все началось с песни Galaxy, которая рассмешила Лайзу и Милхауса, но Барту, казалось, это наскучило. - В чем дело, Космос? - спросил я. она упрекнула его, заставив Милхауса рассмеяться еще сильнее.
с хмурым выражением лица и скрестив руки на груди, Барт фыркнул: "Это последний раз, когда я пытаюсь сделать что-то хорошее. В любом случае, эта штука взрывается."
"О, да ладно тебе, Барт!" - сказала Лиза, но потом наклонилась и поцеловала его в щеку. "Спасибо тебе, Барт", - ласково сказала она, садясь обратно. Милхаус посмотрел на Лайзу, не очень-то-втайне -надеясь, что его тоже чмокнут в щеку.
"Все в порядке", - сказал он с некоторым раздражением, вытирая щеку. "Если тебе это нравится, то, думаю, все в порядке".
Следующие полчаса Лиза и Милхаус покатывались со смеху над некоторыми сценками и песнями, в то время как Такуто сидел на диване, пытаясь объяснить шутки Мероко. Большая часть юмора прошла мимо ушей Барта, поэтому он читал комиксы. Тем не менее, он вздыхал и прикрывал свой улыбающийся рот всякий раз, когда употреблялось грязное слово. После того, как несколько фраз вырвались наружу, Милхаус извинился перед Лизой за ругательства, но она радостно ответила: "Я думаю, ты должна принимать хорошее за плохое". Ее голова начинала болеть от понимания всех этих намеков и шуток, но ей было так весело, что она просто проигнорировала это.
Следующей песней, которая появилась, была "Всегда смотри на светлую сторону жизни", что было не особенно смешно, но Лиза действительно думала, что это поднимает настроение примерно до середины: "Всегда смотри на светлую сторону смерти, как раз перед тем, как испустить последний вздох". Волна серьезности омрачила ее лицо, когда она подумала об этих словах. Такуто и Мероко тоже услышали это и посмотрели на Лизу. Милхаус хихикал, пока не заметил обеспокоенное выражение лица Лайзы. Как будто сгущающиеся сумерки снаружи внезапно ворвались внутрь и завладели ее настроением.
Милхаус встал и подошел к стереосистеме. "Мы можем пропустить эту песню, если она тебе не нравится", - нервно сказал он, нажимая на кнопку. Когда он снова сел, заиграл "Набросок мертвого попугая". Милхаус и Барт рассмеялись над глупым, но мрачным разговором, но Лиза просто уставилась в пол и почти забыла дышать. Каждая строчка пародии отдавалась в ее сердце пчелиным укусом, а в голове стучало, когда она пыталась не отставать от пародии.
Милхаус заметил, что Лиза снова выглядит странно, и она выглядела немного неуверенной, медленно поднимаясь с пола. Она просто постояла там мгновение, уставившись в пространство и потирая лоб ладонью. Милхаус встал и снова осторожно подошел к проигрывателю компакт-дисков, не сводя с нее глаз. Он нажал на кнопку "Стоп".
"Эй, что ты делаешь, чувак!" - пожаловался Барт. "Они собирались снова ругаться - я просто знал это".
Лиза резко вернулась к реальности и поняла, что происходит. Она нетвердой походкой направилась в фойе, когда Милхаус спросил: "С тобой все в порядке, Лиза?"
Не глядя на него, Лиза задрожала и слабо произнесла: "Со мной все в порядке, Милхаус. Наверное, для меня это было чересчур. - Она внезапно обернулась. "О, открытка!" Она пошла в развлекательный центр и взяла карточку "выздоравливай".
"Это было что-то, что я сделал? Я не хотел, чтобы ты чувствовала себя плохо, честно!" - взмолился Милхаус.
Лиза одарила его притворной улыбкой и отвела взгляд, прежде чем ответить: "О, нет. Я думаю, это просто начало усугублять опухоль".
- Опухоль? Что?.. - удивленно спросил Милхаус.
В то же время Барт украдкой прошипел: "Милхаус, тссс!" Он взглянул на Лайзу, а затем внезапно почувствовал себя очень неловко.
Лизе показалось, что он смущен ее поведением, и ей вдруг стало стыдно. Глядя в пол, она крепко сжала карточку обеими руками и сказала: "Если я кому-нибудь понадоблюсь..." Она с трудом сдерживала рыдания от спазмов, нарастающих в ее груди. - Я буду в своей комнате. - Она бросилась в прихожую, всхлипнув, когда начала подниматься по лестнице.
Оба синигами встали. Мероко жестом пригласила Такуто следовать за ней, но он ответил: "На этот раз пойдешь ты. Я подойду через некоторое время."
Мероко кивнула в знак согласия и поплыла вслед за Лизой, которая медленно поднималась по лестнице и пыталась делать глубокие вдохи. Мероко положила руки на плечи девочки и прошептала: "Пойдем, приляжем немного", прежде чем помочь Лизе подняться по лестнице.
Не раздумывая, Лиза инстинктивно сказала: "Это ложись".
Она услышала шаги Барта в гостиной. - Что на нее нашло? - спросил я. спросил он сердитым тоном, так что Лиза остановилась, чтобы послушать.
Милхаус неуверенно воззрился на него: "Боже, Барт! Если ты просто хотел задеть чувства Лизы, тебе не обязательно было использовать для этого всех остальных."

"О чем ты говоришь, чувак?" - рявкнул Барт. - Ты выбрала этот дурацкий диск на прошлой неделе, и все ее яйцеголовые друзья сказали, что ей это понравится. В чем тут моя вина?"
"Да", - сказал Милхаус, поправляя очки. "Ну, вы только что сказали нам, что у нее растяжение связок мозга, а не то, что у нее опухоль! Что ты пытаешься вытянуть?" Милхаус уставился на него.
Барт внезапно выглядел усталым и признался: "Я не хотел, чтобы все знали, потому что тогда это было бы все, о чем они говорили бы в школе, и я подумал, что они будут вести себя странно всякий раз, когда увидят ее. Не говори никому о Милхаусе, потому что она и так чувствует себя достаточно плохо".
"Мне жаль, что я обвинил тебя, Барт", - застенчиво признался Милхаус. "Я должен был знать, что ты никогда не сделаешь ничего настолько плохого".
Слегка улыбнувшись, Лиза направилась в свою спальню, сопровождаемая Мероко.
"Все в порядке. И, кроме того, если бы я собирался использовать ее болезнь, чтобы сыграть злую шутку, это должно было быть для чего-то гораздо большего", - ответил он с ухмылкой.

Над его головой загорелась лампочка, когда Мардж включила ее. Она смотрела в сторону лестницы и покусывала нижнюю губу. - Мррр, - проворчала она, прежде чем подойти к проигрывателю компакт-дисков и извлечь диск. Выражение ужаса появилось на ее лице, когда она прищурилась, чтобы прочитать названия, выгравированные на блестящем куске пластика. Барт и Милхаус почувствовали внезапную панику, когда она взяла его в руки и внимательно изучила.
"Миссис Симпсон, не надо...!" - начал умолять Милхаус, но Барт зажал ему рот рукой. Она посмотрела на них.
Барт вмешался: "Не волнуйся. Мы дадим всем в школе знать, как сильно ей это нравится".
Милхаус быстро спохватился и освободил рот, прежде чем добавить: "Да, я давно не видел, чтобы она так смеялась".
Мардж улыбнулась и положила компакт-диск обратно в футляр. Почувствовав облегчение, она сказала: "Это так заботливо с вашей стороны". Она поставила чемодан и предложила: "Почему бы вам двоим не поиграть на улице, чтобы Лиза могла отдохнуть".
Милхаус сказал: "Вообще-то, мне все равно лучше пойти домой. Сегодня единственный вечер, когда я увижу своего отца на этой неделе."
"Ладно, увидимся завтра в школе", - попрощался с ним Барт, но потом кое-что вспомнил. "Не хочешь пойти с нами на день открытых дверей атомной станции в четверг вечером?"
"Это отличная идея!" Вмешалась Мардж. "Мы все должны пойти, потому что там работает отец Барта, но так Барту будет с кем поиграть".
"Я бы с удовольствием, - начал Милхаус, - но это единственный вечер, когда я посещаю своего психотерапевта на этой неделе. Извини."
"Это очень плохо", - сказала Мардж со вздохом. Она вернулась на кухню, и Милхаус ушел.
Барт просто стоял там, размышляя, и хитрая улыбка медленно появилась на его лице.
********
"Я могу это сделать!" - радостно закричал маленький кролик, прыгая вверх-вниз по кровати Лизы. Лиза нервно посмотрела на нее со своего рабочего места.
Плюшевый кот мгновение смотрел на нее и сказал: "Я не знаю. Ты можешь столкнуться со многими ее друзьями, и это может стать проблемой."
Мероко посмотрела на Лизу и взмолилась: "Я провела с тобой так много времени. Я обещаю, что не сделаю ничего постыдного."
"Что ж, тебе стало намного лучше после первого инцидента, и моя семья принимает тебя как меня", - признала Лиза.
Такуто согласился: "Да, это правда. Но на всякий случай нам лучше обсудить, как себя вести. Прежде всего, она очень умная девушка, и это меня больше всего беспокоит".
"эй!” - закричала Мероко, попадая ему в лицо.
Лиза быстро перебила его: "Не беспокойся об этом". Она нервно рассмеялась. "С моей болезнью никто не будет ожидать, что я найду решение всех проблем, которые доставляют папа и Барт", - сказала она кролику. "Но если Милхаус сказал кому-нибудь, насколько я болен, то они, возможно, относятся к тебе как-то странно".
"Пффф!" Мероко рассмеялась. "Я была рядом, э-э... - она сделала паузу, - с детьми в вашей ситуации на протяжении веков. Меня это не будет беспокоить."
"Тебе повезло", - сказала Лиза с ноткой жалости к себе. - Я так давно вообще мало кого видел, ну, не так, как себя. Думаю, мне повезло, что ты справишься с этой неловкостью за меня."
"Оу, это так мило", - проворковала Мероко, не обращая внимания на боль маленькой девочки. "В любом случае, ты увидишь, как люди ведут себя вокруг тебя и как с этим справляться, потому что я, вероятно, буду с тобой, даже если ты не будешь собой, а я не буду собой, потому что я буду тобой, а ты будешь Лиз", - объяснила она. "Тебе от этого станет лучше?"
Вместо того чтобы рисковать приступом, Лиза просто согласилась. - Хорошо. Просто не пытайся никому больше говорить об этом, и у нас обоих все будет в порядке, - сказала она с нервной улыбкой.
Однако Китти Такуто начала давать Мероко советы. "Я провел много времени с Лизой в окружении людей, поэтому позвольте мне сказать вам, что я заметил: во-первых, убедитесь, что вы говорите "НОВАЯ сила", а не "Ядерная бомба", когда говорите об этом. Только поправляет людей примерно ее возраста, когда они что-то неправильно понимают, и притворяется, что не замечает, когда это их раздражает. И тебе не повредит ознакомиться с детскими показами, когда ты приедешь туда: тогда ты сможешь объяснить это ее отцу", - сказал он ей.
Она ловила каждое его слово, улыбалась и даже повторяла в ответ то, что он ей говорил. Она практиковалась в том, как правильно произносить ядерные и другие связанные с ними словарные слова.
Такуто продолжал инструктировать ее о нюансах того, как быть Лизой: "Если люди спросят, скажи им, что ты все еще не уверена в безопасности ядерной энергетики, но не говори "против ядерного оружия" и не занимай решительную позицию, потому что это может навлечь неприятности на ее отца. Когда придет время есть, старайтесь держать себя в руках. Хотя, пока Гомер или Барт с вами, никто не придет в ужас от того, как вы едите. Да, и на фуршете недостаточно просто не брать мясо, но обязательно спросите обо всем, что есть на столе. Покажите всем, что вы вегетарианец. И не делайте этого извиняющимся тоном - будьте немного возмущены, но не противны. Понял?"
"Тебе действительно обязательно посвящать ее в такие подробности, Такуто?" Лиза тихо зарычала на него, но он, казалось, этого не заметил.
С широкой улыбкой Мероко просто схватила его за руку и завизжала: "Такуто так сильно заботится обо мне! Он хочет убедиться, что я хорошо подражаю тебе!"
"НУ что ж!" Лиза и Такуто одновременно поправили ее.
Когда она поняла, что произошло, Лиза посмеялась над собой и призналась: "Наверное, иногда я могу быть немного занозой".
Такуто принял форму духа и сказал: "Что ж, пора отправляться в путь".
Затем Мероко приняла форму Лизы. «Хорошо. Я не могу дождаться, когда снова услышу, как ты играешь!"
Настоящая Лиза спрыгнула со своей кровати и достала из-под нее футляр для саксофона. "Увидимся там, Мероко", - прощебетала она, прежде чем тихо выскользнуть в коридор вместе с Такуто.
********
Выйдя из здания электростанции, мистер Смитерс привел Лиза и Линдси в открытую палатку, где Лиз должна была выступать. "Посетители будут прогуливаться по этому району, чтобы получить представление о размерах заведения, но, э-э, будет хорошо, если вы будете играть свою музыку здесь, за защитной стеной 7G, потому что там действительно не на что смотреть", - объяснил он.
- А как насчет прекрасной фрески? - спросил я. - задыхаясь, спросила Линдси. Она указала на светящийся зелено-желтый узор на высокой стене. "Это выглядит еще более впечатляюще на фоне розового сумеречного неба и проплывающих сквозь него клочьев облаков, тебе не кажется, Лиз?" - спросила она.
Когда Лиз поднял голову, чтобы увидеть, как Ленни и Карл спускаются по веревке со стены. Каждый из них достал по баллончику с белой краской из баллончика и покрывал узоры до тех пор, пока стена не стала полностью белой.
"Да, - вздохнул Смитерс, не глядя, - смотреть не на что". Он ушел, когда снаружи включили свет и начали прогреваться.
Линдси протянула Лизу несколько своих визитных карточек. "Если кто-нибудь спросит о твоем выступлении, просто дай им одно из них и, возможно, укажи на них мне. Ты уверена, что с тобой все будет в порядке, если я оставлю тебя одну?" она спросила.
Лиз ответила: "Со мной все должно быть в порядке. В конце концов, вы должны увидеть экспонаты в информационном центре и немного повеселиться".
"Что ж, мне действительно нужно наверстать упущенное и заставить себя почувствовать себя важной персоной", - сказала она. - Ты всегда можешь позвонить мне на мобильный, если тебе что-то понадобится. Я принесу тебе поесть позже."
- Это было бы здорово. Но когда ты это сделаешь, - нерешительно начал спрашивать Лиз.
Линдси подняла вверх свои восемь пальцев и перебила: "Я знаю. Я знаю: никакого мяса."
"Спасибо", - сказала она со смущенной улыбкой, когда Линдси ушла. Она посмотрела вниз на плюшевого Такуто и увидела, что он улыбается сам себе. Она подняла его и держала на уровне глаз. "Неужели я действительно был настолько плох?"
- эй! Я никогда не говорил, что ты плохая или что-то в этом роде", - запротестовал он, смеясь.
Лиз улыбнулась, медленно моргнула и поставила его обратно, прежде чем взять свой саксофон. Несмотря на то, что там еще никого не было, она сыграла первую новую песню, которую хотела попробовать, под девизом Suteki Na Asa Ga Kuru Yo.
Прошло совсем немного времени, прежде чем люди начали ходить вокруг и останавливаться, чтобы послушать ее музыку. Она выступила настолько хорошо, что большинство посетителей даже не заметили жуткого желто-зеленого свечения, которое медленно просачивалось сквозь верхнюю часть стены.
Наконец она увидела, что мимо проходит ее семья, и остановилась послушать. В перерыве между песнями она была потрясена, услышав свой собственный взволнованный голос, спрашивающий: "Можем мы остаться и немного послушать, пожалуйста?" Мероко-Лиза умоляюще посмотрела на Мардж и Гомера.
Мардж ответила: "Ну, доктор, конечно, не говорил, что тебе нельзя слушать музыку". Все они придвинулись ближе к сцене.
Барту, казалось, было скучно, и он смотрел в землю, пока Мардж держала его за руку. Он простонал: "Я полагаю, это звучало не так плохо, как дерьмовая музыка Лизы. Без обид, Лиза."
"Не принято", - ответила копия с улыбкой, сжимая руку своего отца. Однако Лиз лишь мгновение пристально смотрела на него и громко откашлялась. Барт поднял голову, чтобы посмотреть, и когда его глаза встретились с глазами Лиз, он уставился на нее с благоговейным трепетом.
Все еще немного обиженная на него, она отвернулась от него и заиграла Golden Queen Galaxia, стремительную песню, от которой у всех заколотились сердца. Это была трудная пьеса, особенно без аккомпанемента, но большинство из них почти не менялись на протяжении всей песни. Даже Мэгги забыла пососать соску, пока Лиз играла с ней.
Гомер поднял Мероко-Лизу, чтобы ей было лучше видно, и она замурлыкала мелодию. Когда все закончилось, Гомер сказал: "Оу, у меня было предчувствие, что тебе понравится эта саксофонистка. Когда она играла у Мо, она мне понравилась, потому что ее игра была похожа на твою". Затем он добавил: "И она плакала всего один раз за всю ночь, хотя Элис Купер срывался по меньшей мере три раза, когда играл там".

"Спасибо, хом, э-э, пап", - сказала она, прежде чем поцеловать его в щеку.
Лиз увидела это и почувствовала острый укол ревности, но ее мысли были прерваны появлением Линдси с подносом. "Мы собираемся сделать небольшой перерыв", - сказала она толпе, прежде чем отвести Лиза в заднюю часть палатки. Она расставила тарелки с едой и начала рассказывать истории о том, с кем она столкнулась, но Лиз все еще смотрела на свою семью. Мардж разговаривала с Мэгги, пока Гомер болтал с Мероко-Лизой. Барт просто продолжал оглядываться по сторонам, явно скучая, но потом она несколько раз поймала на себе его странный взгляд. Она забеспокоилась, что он относится к ней с подозрением.
"Похоже, у тебя появился еще один поклонник", - пошутила Линдси, глядя на Барта. "Если бы он был на десять лет старше, я бы забрал его у тебя из рук ради тебя".
Лиз нервно рассмеялась, а затем заметила, что две ее одноклассницы, Ванда и Селеста, подходят к ее семье. Они подошли к Гомеру и привлекли внимание Мероко-Лизы, поэтому Гомер опустил ее на землю. Лиз не могла слышать, о чем они говорили, но ее друзья выглядели нервными и, казалось, стояли в стороне от нее, когда разговаривали с ней. Однако Мероко-Лиза не переставала улыбаться. В конце концов, она шагнула вперед и взяла каждого из них за руку, разворачивая их, а затем они все вместе весело пустились вприпрыжку.
- Что здесь такого интересного? - спросил я. - спросила Линдси, откусывая от своих кесадий.
Она уделила немного больше внимания своей лазанье с баклажанами и ответила: "В детстве у меня было не так много друзей, и я просто представляла, что веселая и общительная маленькая девочка вон там - это я. Глупо, да?"
- Хммм, это странно. Я никогда раньше не считала маленькую Лизу Симпсон особенно жизнерадостной, но, похоже, у нее это получается лучше", - прокомментировала Линдси. "Я слышал, у нее опухоль головного мозга, и она даже не может ходить в школу".
"Да, - тихо сказал Лиз, - это ужасно".
- Извините меня, - застенчиво перебил Барт, застав дам врасплох. "Я хотел спросить, могу ли я получить фотографию с автографом, э-э, для моей сестры. Я имею в виду, она тоже играет на саксофоне, и она была больна, так что я уверен, что она действительно..."
"Оу, это так мило с твоей стороны, Барт", - мило сказала Лиз, краснея.
"Ого!" Такуто тихо заплакал, когда она назвала его по имени.
- Барт Симпсон, верно? - спросила Линдси, не дожидаясь ответа. "К сожалению, у нас еще не был готов пакет для моделирования. Но если это для твоей младшей сестры, то мы обязательно позаботимся о том, чтобы она его получила." Линдси заметила, что его лицо немного просветлело, поэтому с лукавой улыбкой добавила: "И тебе тоже. Я имею в виду, если ты захочешь."
"Э-э, да, конечно! Неважно, - сказал он неубедительно. “спасибо”.
Затем Линдси отложила вилку и сказала: "Вообще-то, почему бы тебе не сказать мне, куда ее отправить, пока Лиз начнет свой следующий сет".
"Да, я думаю, мне стоит начать сначала", - сказал Лиз, вставая. "Э-э, было приятно познакомиться с вами", - сказала она ему, прежде чем вернуться на сцену.
Барт наблюдал, как она собирается, пока Линдси не привлекла его внимание, указав на пустой стул. "Присаживайся, Барт", - услышал Лиз ее слова, как будто она начинала рекламную кампанию. Однако толпе не терпелось услышать ее игру, поэтому она сразу же начала и больше не могла слышать их разговора.
********
Линдси остановила свой "Инфинити" на обочине дороги. "Мне жаль, что я не довезла тебя до самого дома", - сказала она извиняющимся тоном, но потом рассмеялась. "Но, по мнению судьи, я даже не должен был оставлять тебя одну со мной в машине".
"Все в порядке", - сказала Лиз, выходя из машины, беря Такуто под мышку, а другой вытаскивая свой чемодан. "После концерта мне нужно немного прогуляться, чтобы снова стать самой собой", - объяснила она со смешком.
Линдси ответила: "Хорошо. Просто помни, что у нас забронированы места на завтра и на вечер субботы. О, и у мистера Бернса есть для тебя совершенно особая работа в воскресенье. За это очень хорошо платят."
- Хорошо, я буду у тебя в офисе завтра вечером. Спокойной ночи, - сказала она.
"Спокойной ночи", - крикнула Линдси в ответ, прежде чем умчаться.
"Это была отличная ночь, да?" - спросила Лиз у Такуто, направляясь к дому.
Он вернулся в форму духа и ответил: "Да, ты действительно хорошо сыграл. И я думаю, что Мероко тоже справилась хорошо".
Лиза остановилась, повернулась к нему лицом и сказала: "Что ж, спасибо. И напомни мне поблагодарить Мероко и купить ей побольше мороженого или еще чего-нибудь." Она сделала паузу на мгновение, а затем сказала: "Хорошо, я готова снова стать простой Лизой Симпсон".
Такуто просто сказал: "Давай подождем, пока не вернемся домой. Я заметила, что Лизе трудно таскать с собой этот чемодан, и..." Он указал на звездное небо и продолжил: "Я подумал, что вам, возможно, захочется выучить названия нескольких созвездий. Вон та известна как Большая Медведица. Вообще-то, его настоящее имя Рейнхольд, но ему не нравится, когда его так называют."
Лиз рассмеялась.
"Нет, правда!" - серьезно сказал он. - Он терпеть не может, когда его так называют. И там Большая Медведица на самом деле должна была быть свадебным платьем и фатой, но они перевернули ее вверх ногами, и им пришлось сменить название".
Он продолжал свои глупые истории, пока они шли по Эвергрин-Террас. Когда они вернулись домой, он первым подплыл, чтобы посмотреть, чисто ли на берегу. Через несколько секунд он выскочил и доложил: "Папа смотрит телевизор, а мама на кухне. Барт в своей комнате, ждет, когда его уложат, а Мэгги уже спит."
"Хорошо", - сказала Лиз, тихо открывая входную дверь и входя. Она осторожно закрыла ее и поднялась наверх со своим чемоданом. Такуто был абсолютно прав насчет того, что с этим не нужно было бороться.
Лиз положила это прямо в своей комнате, но прежде чем она успела закрыть дверь, Мероко-Лиза взволнованно подбежала к ней. "Ты был великолепен!" - сказала маленькая девочка Лизу.
"Ты тоже", - сказала Лиз, поднимая Мероко-Лизу и обнимая ее.
Барт случайно проходил мимо в пижаме. Он был в полусне и мог видеть только спину Лиз, когда она поднимала девушку, которую он принял за Лайзу. Проходя мимо, он взглянул на нее, но, казалось, ничего не заметил. Такуто быстро закрыл дверь, тихо заперев ее на задвижку.
- Папа! - сонно позвал он с лестницы.
- В чем дело, мальчик? - крикнул он в ответ, перекрикивая звук телевизора.
"Когда кто-нибудь уложит меня спать?" он перезвонил.
"Твоя мама занята, так что тебе просто придется пойти поспать одной", - огрызнулся он в ответ.
- Это нечестно! У Лизы в комнате девочка-подросток, - пожаловался он.
Разочарованный Гомер крикнул в ответ: "Давай, парень! Неужели ты должен позволять своей сестре превосходить тебя во всем?"
"Оууууу", - заскулил он, прежде чем поплестись обратно в свою комнату.
В пятницу вечером Лиз несколько раз подменял его в the Jazz Hole и сыграл несколько сетов всякий раз, когда одному из саксофонистов требовался перерыв. Линдси предупредила ее, что за это платят немного, но это дало ей возможность познакомиться с миром и услышать отличный блюзовый джаз. Свадебный прием в субботу днем прошел гораздо спокойнее, чем в прошлый раз, хотя Линдси была занята тем, что отпугивала еще больше потенциальных женихов Лиз.
Ранним воскресным утром Лиз встретила Линдси прямо у гаража OmniTel. Линдси схватила ключи от машины и заметила футляр для саксофона Лайзы. - О, я должен был упомянуть: тебе это не понадобится. Просто оставь это в моей машине", - сказала она, отпирая двери с помощью пульта дистанционного управления.
"Если я не играю, то что это за работа?" - спросила Лиз, несколько сбитая с толку, когда ставила свой чемодан на заднее сиденье. Немедленного ответа не последовало, и она заметила, что Линдси возится с чем-то в багажнике. Когда молодая девушка вернулась посмотреть, что она делает, Линдси озорно улыбнулась и ответила: "О, Монти Бернс хочет, чтобы ты родила ему ребенка".

В этот самый момент на вершине Эвереста хорошо одетый Гил и трое шерпов только что достигли вершины. Одной рукой Гил вытащил кислородный регулятор изо рта, а другой поднял флагшток OmniTel. Когда один из шерпов включил камеру, Гил крикнул: "Теперь они действительно обратят внимание на старину Гила, говорю вам!"
Он поднял флагшток, готовый воткнуть его в землю, когда гора начала грохотать. Все четверо мужчин потеряли равновесие, когда громкий голос Лиза выкрикнул самые страшные непристойности, какие только можно вообразить, сильно сотрясая землю. Снег сорвался лавиной, унося четверых мужчин с горы в мгновение ока. "О, черт!" - послышалось эхо вдалеке.

Вернувшись в гараж, Линдси Нэгл с широко раскрытыми глазами наконец-то вспомнила, что нужно снова дышать. Когда перестала завывать автомобильная сигнализация и выключились разбрызгиватели, от разгневанного красного лица молодой девушки поднялись струйки пара. Все еще находясь в объятиях Лиза, Такуто застыл от ужаса.
Когда краска вернулась на ее призрачно-бледное лицо, Линдси просто подняла голову в костюме медведя и сумела проговорить между тяжелыми вдохами: "У его сына Ларри сегодня день рождения, поэтому он хочет, чтобы вы нарядились в этот сшитый на заказ костюм Бобо и спели "С днем рождения" для него и его семьи. семья."
Она одарила Лиз своей обаятельной улыбкой, но молодая девушка все еще выглядела несколько отталкиваемой этой идеей.
- Ну, либо так, либо ты можешь выпрыгнуть из торта. Это зависит от вас, но он уже заплатил, - прямо сказала Линдси.
Лиз вздохнула. - Помоги мне надеть костюм.

Лиза и Такуто вернулись ближе к вечеру. Поскольку остальные члены ее семьи были дома, Лиза снова спрятала свой саксофон в гараже, в то время как Такуто отправился внутрь, чтобы найти Мероко. Он нашел свою партнершу, все еще переодетую Лизой и одетую в похожий наряд, смотрящей телевизор с Бартом и Гомером в гостиной. Она свернулась калачиком на правой стороне дивана рядом с Гомером, который сидел, раскинувшись всем телом и занимая большую часть его пространства. Для Барта не было места, поэтому он лежал на полу.

- Да ладно тебе. Тебе нужно позволить Лизе войти внутрь, - сказал он ей.
"А это не может подождать до рекламы?" сказала она, двигаясь, чтобы посмотреть телевизор вокруг него. - Эй, ты стоишь у меня на пути. Мы переходим к самой приятной части."
Барт оглянулся, чтобы посмотреть поиск на кого она жалуется, но быстро отвернулся к телевизору, когда понял, что она ни к кому не обращается.

Гомер тоже посмотрел на нее, но потом опустил грустные глаза на свою левую руку, лежащую на средней подушке. Несмотря на то, что Лиза была всего в нескольких дюймах от него, она ни разу не взяла его в руки.
"В гараже холодно, и она устала", - настаивал Такуто, забыв, что сторона разговора Мероко сбивала парней с толку.
Мероко-Лиза встала и вздохнула: "Ты права".
Гомер спросил ее: "Что такого, что не может подождать, милая?"
Мероко-Лиза колебалась, придумывая оправдание. "Мне нужно в ванную", - наконец ответила она, немного чересчур энергично. Она промчалась через кухню, по пути дав Мэгги пять в ее высоком стульчике, а затем в задний холл.
Через мгновение Гомер взял свою пустую банку из-под пива и пошел на кухню.
Мероко-Лиза тихонько открыла дверь в гараж, а затем приняла облик кролика. Настоящая Лиза вошла внутрь и тихо закрыла дверь. Мероко мягко опустилась на плечо Лизы и радостно объяснила: "Ты будешь гордиться мной! Мы много смотрели "Планету животных", и там было одно шоу о разных зоопарках, а потом шоу о рыбах-роботах, которые..."
"Ужин займет немного больше времени, потому что мне нужно приготовить еще", - радостно сказала Мардж, продолжая нарезать большую порцию овощей и возиться с плитой, на которой уже кипели кастрюли. Она повернулась, чтобы дать Мэгги морковную палочку, когда заметила пустую банку в руке Гомера. "Что случилось, дружище?" - спросила она с легким беспокойством, в то время как Мэгги начала пытаться нарезать морковь своим игрушечным ножом.
- Ничего, Мардж. Мне просто нужно было еще пива, - сказал он, глядя в пол.
"Ты всегда хочешь, чтобы я принесла тебе еще пива, и никогда не забираешь свои пустые бутылки", - заметила она. "Что тебя беспокоит?"
"Лиза сердится на меня за что-то?" он спросил.
- Я так не думаю. Почему? Что ты теперь сделал?" - ответила она, забирая у него пустую банку и выкидывая ее в мусорное ведро.
Он выглядел еще печальнее. "Обычно она либо действительно злится на меня, либо мы действительно близки, но в последнее время она, кажется, меня не замечает. За весь день она не накричала на меня, не попыталась прижаться ко мне, не пожаловалась на шоу, которые мы смотрим, или что-то в этом роде. Она просто смотрит в телевизор с отсутствующим выражением лица или разговаривает сама с собой, как сумасшедшая... как будто она - это я!" Он разразился коротким приступом истерического плача.
"Ну, ну", - сказала Мардж, похлопывая его по спине и беря за руку. - Это просто опухоль вытворяет с ней странные вещи. Иногда она может быть сладкой или с привкусом уксуса, как всегда. Потом бывают дни, подобные сегодняшнему, когда она просто сидит перед телевизором, как зомби, и ей трудно составить законченное предложение".
"эй!” Мероко вскрикнула шепотом. Лиза рассеянно похлопала своего маленького кролика по ручке, пока они продолжали слушать.
Гомер подумал вслух: "О, Мардж, должно же быть что-то, что мы можем сделать".
"Ну, я полагаю, мы просто должны наслаждаться "нормальными" днями настолько, насколько это возможно, и просто помогать ей пережить плохие дни", - объяснила она.
Он продолжал: "Я хочу вернуть прежнюю Лизу. Я знаю! Мы обманом заставим ее сделать операцию!"
Мардж поворчала на него и сказала: "Это не поможет. Чем больше мы будем на нее давить, тем больше она будет сопротивляться. Хрмф! Она просто такая упрямая, и я понятия не имею, откуда у нее это взялось!"
Мэгги внезапно закашлялась, случайно выплюнув пустышку на пол. Затем она посмотрела на свою мать широко раскрытыми глазами, не веря своим ушам.
Мардж просто взяла его и сполоснула, сказав Гомеру: "Все, что мы можем сделать, это дать ей знать, что мы любим ее и всегда будем рядом с ней, что бы ни случилось. Надеюсь, как только она это поймет, то будет готова пойти на риск. А пока нам просто нужно подождать... И купи побольше еды, потому что в спокойные дни она ест как лошадь!" Она тихонько хихикнула.
"Мммм, конина... с подливкой", - сказал он в трансе.
Лиза повернула голову и вопросительно посмотрела на кролика.
Мероко прошептала, защищаясь: "В своей духовной форме я больше тебя! Кроме того, твоя мама кажется такой счастливой, когда ты много ешь."
Через мгновение Лиза легонько стукнулась головой о плечо кролика и улыбнулась. Взяв кролика на руки, она тихо прошла на кухню и открыла холодильник.
Мардж мягко возразила: "Не порти себе аппетит: ужин скоро будет готов и..."
Мардж остановилась, когда Лиза закрыла дверь, и обернулась с пивом. Она подошла к Гомеру и, улыбаясь, протянула ему фотографию. "Держи, папа", - сказала она.
Он с готовностью принял это от нее. Затем Лиза взяла его за свободную руку и повела обратно в гостиную. "Можем мы посмотреть канал "Дискавери", пока ужин не будет готов?" - спросила она, когда они повернулись, чтобы уйти.
"Ого!" - вскрикнул он, прежде чем опомнился. "О, хорошо. Для тебя."
"Есть специальный выпуск, посвященный истории дерби на снос зданий", - добавила она, когда они выходили.
"Оооо!" - выдохнул он от приятного сюрприза, но затем в его голосе снова послышалось разочарование. "О, но разве это познавательно?"
Лиза только хихикнула.
"Мррр!" Мардж проворчала: Затем она посмотрела на Мэгги и сказала: "Я рада, что твоей сестре стало лучше, но что я собираюсь делать со всеми этими дополнительными овощами?"

[Nick_96]

Всем доброго времени суток, встречайте перевод пятой главы!

Глава 5: Назад.

Семейная комната была пуста, освещена лишь слабым полуденным солнцем, проникающим из других частей дома. Через некоторое время из-за дивана высунулся котёнок Такуто. «Боже! Разве мать никогда не смотрит телевизор? ******** Позавтракав и проводив мальчиков, Мардж посадила Мэгги на детский стульчик, а затем села за кухонный стол вместе с Лизой, у которой на коленях сидела плюшевая Мероко. Мардж вытащила разделы с купонами из воскресной газеты, вручила их Лизе, а затем отдала раздел о бизнесе Мэгги. «Ох, скидка тридцать пять центов на спам!» — отметила Мардж, прежде чем обрезать это. Мэгги начала атаковать бизнес-сектор своими пластиковыми ножницами-утками. Лиза действовала медленно, читая мелкий шрифт и бормоча про себя, разрезая каждый купон. Наконец она спросила: «Мама, не лучше ли просто снизить цены на товары в зависимости от того, сколько купонов обычно выкупается, и сэкономить деньги на печати купонов?» «Что в этом интересного?» — ответила Мардж, прежде чем заметила еще одну выгодную сделку. «Ух ты! Скидка два доллара на крысиный яд. Жаль, что у нас нет крыс». «Фу!» Мероко прокомментировала мысль о крысах. Затем что-то привлекло ее внимание: «Ох, купон на морковный сок на целый доллар!» «Скидка доллара? Полагаю, мы можем попробовать», — сказала Мардж. «Лиза, ты пропустила купон на тридцать центов на ананасовые кольца Dowl». «Но они стоят на сорок пять центов за банку больше, чем Де Монти, и имеют меньший вес», — скулила Лиза. «Дело не в этом», — сказала Мардж, слегка расстроенная, но заставила себя расслабиться. «Всегда хочется попробовать что-то новое, и производители пытаются заставить нас это сделать». — Но, но… — сказала Лиза, неуклюже потирая висок правой рукой, все еще держа ножницы. В панике Мероко прыгнула Лизе на плечо и изо всех сил пыталась удержать кончики лезвий лапами. «Осторожно, Лиза!» — воскликнула Мардж, вскакивая со стула и осторожно забирая ножницы у Лизы за ручки. «Ты чуть не порезал своего кролика, дорогой», — сказала она, принужденно рассмеявшись в конце, чтобы больше не казаться расстроенной. «Ой, это было глупо с моей стороны», — сказала Лиза, поглаживая испуганного кролика. Затем она прошептала Мероко: «Извини, я не осознавала, что делаю». Мероко резко упала и попыталась отдышаться. Мардж посмотрела на Мэгги, дергающую ее платье; малышка смотрела на нее, держа в одной пухлой руке ножницы, а другой указывала на Лизу. Сердце Мардж упало, когда она повернулась к старшей дочери и сказала: «Лиза, я знаю, что ты хотела чем-то заняться, но, возможно, тебе следует расслабиться. Я имею в виду, ты проделала отличную работу, поддерживая связь со своим отцом и братом на выходных. , но, возможно, ты еще не готов что-либо делать». Увидев грустное лицо Лизы, она предложила: «Эй, ты давно не смотрел «Улицу Сезам», а я слышала, у них есть много скрытых шуток для взрослых». Лиза взяла Мероко на руки и неуклюже поднялась со стула, сказав: «Я полежу немного. Может быть, Такуто сможет что-нибудь сделать». Мероко тихо ахнула. Затем Лиза вышла из кухни, не оглядываясь. Мардж в замешательстве посмотрела на Мэгги, но Мэгги только пожала плечами и вернулась к вырезанию данных о торговле валютой. Как только Лиза вошла в столовую, она начала покачиваться и снова начала тереть голову. Мероко вошла в свою духовную форму и взяла Лизу за руки, подхватив ее, когда она упала. Лиза схватилась за голову и стиснула зубы, дрожа. — Такуто, помоги! - кричала она вверх по лестнице. Духовная форма Такуто спустилась по лестнице, все еще читая книгу «Небеса не могут ждать». «Что такое? Я думал, ты хочешь, чтобы я готовился к следующему тесту», — пожаловался он. Однако, когда он увидел, что у Лизы припадок, он уронил книгу и приблизился к ним. "Что случилось!?" В панике Мероко зажала Лизе рот рукой и закричала: «Ой! Просто сделай что-нибудь!» Щелчок! Золотой свет окутал Лизу, когда она превратилась в Лизу. Она перестала трястись и открыла глаза, весьма удивившись. Мероко быстро заложила руку за спину и вместе с Такуто помогла Лизе встать. «Это было самое худшее», — сказал Лиз, не совсем веря в его серьезность. «Шшш!» Такуто настоял. «Твоя мама тебя услышит. Пойдем в твою комнату». «Я буду через минуту», — сказала им Мероко наверху лестницы, прежде чем уплыть в ванную. Такуто проводил ее в спальню, и она закрыла дверь. Лиз сел на кровать, а Такуто принял форму котенка. Он приземлился ей на колени и спросил: «Теперь тебе лучше?» «Да, спасибо. Я чувствую себя хорошо», — мягко ответила она, не глядя на него.

«Интересно, что спровоцировало это», - подозрительно сказал он. Лиз не ответил. Мгновение спустя дверь засияла и исказилась, когда Мероко вошла в комнату. Ее правая рука зацепилась за дверь, удерживая ее, пока она не открыла ее и не скользнула забинтованной рукой в комнату. Она закрыла дверь и быстро спрятала рану. Лиз вскочил и бросился к Мероко, пытаясь схватить ее за руку. «Я тебя порезал!» воскликнула она. Мероко отдернула его и улыбнулась. Затем она похлопала Лизу по спине и весело сказала: «Нет, ты просто меня немного укусил». "Хм!?" — в панике спросил Лиз. «Я не хотела, чтобы ты прикусил язык, поэтому я…» — объяснила она. Лиз упала на пол и заплакала. «Это все моя вина!» Такуто строго посмотрел на нее, ничего не сказав. Мероко опустилась на колени и попыталась утешить ее. «Не волнуйся так сильно», — сказала она с еще большей улыбкой, вытирая слезы Лизы одним из своих больших кроличьих ушей. «Ничего не поделаешь». — Или может? – спросил Такуто. Мероко немного рассердилась и огрызнулась: «Что ты имеешь в виду, Такуто?» Лиз посмотрела на девочку-кролика и призналась: «Это была моя вина». Мероко повернулась к ней и ахнула: «А!?» Лиз объяснил: «Пока вырезал купоны, я отслеживал цифры: среднее, медианное и стандартное отклонение каждой суммы. Вот от чего у меня болела голова». Такуто спрыгнул с кровати, приземлился рядом с Лиз и взял ее руку в свои лапы. «Почему ты так сильно себя напрягаешь?» «После того, как на выходных было так много всего, с шоу и всем остальным, мне показалось, что сегодня было слишком скучно», - сказала она. Мероко погладила ее по голове и успокоила: «Вот и все. Ты знаешь, что твое состояние только ухудшается, и если тебя срочно отправят в отделение неотложной помощи, все испортится». — Я знаю, — вздохнул Лиз. «Но я не могу просто сидеть здесь и ждать… И даже если я не приблизилась к тому, чтобы найти этого мальчика, по крайней мере, мне нравится быть такой», — сказала она, поднимая руки. Такуто вернулся в свою духовную форму и вместе с Мероко помог ей подняться с пола и сесть в кресло. Он глубоко вздохнул и сказал: «Думаю, я совершил ошибку». "Хм?" — спросила Мероко с болезненным визгом, в то время как Лиз просто смотрел на него.

«Я превратил тебя в подростка, чтобы помочь тебе воплотить в жизнь свои мечты или, по крайней мере, попытаться это сделать. Это может помочь тебе в этом, но теперь это вбивает клин между тобой и твоей семьей», - объяснил он. «Но я лажу со своей семьей, как всегда, или даже лучше», — пожаловался Лиз. Такуто спокойно поднял палец и сказал: «Иногда да, но мне интересно, не думаешь ли ты о том, что они чувствуют. Мы только что скрыли от твоей матери еще один припадок, чтобы она не волновалась, но, возможно, нам следует позволить ей волноваться Ведь она не сможет через пару недель. Мероко возразила: «Но она не должна была знать о нас, и она не может просто сказать: «Привет, мам, я умру через двенадцать дней», не заставив всех почувствовать себя плохо!» — Я знаю, — сказал он, опустив голову. Он повернулся к Лизу и сказал: «Нет хорошего способа обойти это, но нам нужно решить все, что может вызвать у тебя сожаления. Я все равно хотел бы помочь тебе найти этого мальчика, но членов семьи часто упускают из виду, потому что мы принимаем их как должное». Он вдруг поперхнулся и сказал: «Подумай об этом». Он отвернулся и полетел вверх через потолок. «Боже! Он зря раздражается, а потом убегает», — пожаловалась Мероко. «А еще говорят, что девочки иррациональны». Из кровати Лизы донеслось тихое жужжание, поэтому она вытащила сотовый телефон из-под матраса и ответила на него. «Привет? Понятно. Прямо сейчас!? Отлично! Где?» Затем она прозвучала немного разочарованно: «О, ладно. Я знаю, где это. Да? Конечно, это было бы здорово! Пока». "Хорошо?" — спросила Мероко. «Майкл Джексон собирался выступить на школьном собрании, но они передумали из-за его обращения с обезьянами. Теперь им нужно, чтобы кто-то заменил их в последнюю минуту», - объяснила она. Она улыбнулась и добавила: «Я думала, что у меня будет возможность найти его, но это в моей школе». «Оу, но, по крайней мере, таким образом ты сможешь проникнуть на школьные концерты», — предложила Мероко. Лиз снова звучала взволнованно и продолжила: «Ну, она также хочет потом поговорить со мной о какой-нибудь благотворительной идее. О, мне лучше идти. Можешь прикрыть меня на пару часов?» Мероко кивнула в форму Лизы и с широкой улыбкой помчалась к игровой консоли, сказав: «Конечно! Мне все равно нужно поработать над партитурой Unreal Chrysanthemum. Такуто должен вернуться к тому времени, поэтому я попрошу его подождать крышу, пока не вернешься». "Спасибо!" — сказал Лиз, прежде чем выглянуть за дверь и проскользнуть в коридор.

Лиз чувствовала себя странно в начальной школе Спрингфилда, потому что ее так долго не было. Кроме того, она была поражена тем, насколько маленькими все выглядело сейчас, когда она была подростком. После того, как директор Скиннер представил ее, Лиз сыграла для детей песню Мерфи. Она была разочарована, потому что многие из них выглядели скучающими, хотя Барт сидел в первом ряду, рядом с Линдси, и не сводил с нее глаз все время, пока она была там. Закончив песню, она была разочарована тем, что ей аплодировали только учителя и несколько детей. Барт был одним из них, он аплодировал и с энтузиазмом улыбался, и это беспокоило ее еще больше. «Спасибо, что позволили мне сыграть здесь сегодня», - сказала она. "Скучный!" раздался звонок сзади. Все посмотрели на Эдну Крабаппл, пока она не сказала в свою защиту: «Ну, кто-то должен был это сказать». Чтобы снять напряжение, она подняла микрофон и крикнула: «Элементарные правила Спрингфилда!» Дети вдруг начали шептаться и задаваться вопросом, правильно ли они ее расслышали. Большинство из них теперь обратили внимание, и один тихий голос окликнул: «Что в этом такого замечательного?» «Ох, крутая толпа», — сказала она себе. Однако директор Скиннер просто бесстрастно наблюдал, пока суперинтендант Чалмерс не окликнул его: «Сеймур!» Внимание Скиннера резко вернулось, и он сказал: «И?» «Я собирался уволить вас сегодня, но если то, что говорит эта молодая леди, правда, то дела у вас идут лучше, чем я предполагал», — сказал Чалмерс. Он вышел на сцену, и Лиз отступил в сторону, чтобы он мог говорить в микрофон. «Хорошо, дети. У нас здесь есть кое-кто, кто хочет поговорить со всеми вами о хорошем деле». Затем он указал на первый ряд, где сидела Линдси, но вместо того, чтобы встать, она просто похлопала Барта по плечу. Затем он встал и провел руками по волосам, чтобы убедиться, что они аккуратны, прежде чем выйти на сцену. Все дети аплодировали и аплодировали. Лиз в шоке уставился на него, когда он подошел к микрофону. Он нервно улыбнулся ей, пока Вилли настраивал для него стойку микрофона. «Мои сокурсники», — начал он, поднимая руки, чтобы остановить аплодисменты. «Обычно я планирую какую-нибудь шутку или план на такой случай, но сегодня мне нужно обсудить со всеми вами кое-что серьезное. Как вы знаете, моя дорогая сестра Лиза уже давно очень больна…» Он сделал паузу. а затем очень эмоционально заговорил: «Похоже, все гораздо серьезнее, чем они думали». Он на мгновение опустил голову, но затем поднял ее и взволнованно продолжил: «Но она не сдастся! Лиз, Красти и куча других знаменитостей проведут благотворительное шоу на следующей неделе, и часть каждого приема поедет в Спрингфилдский институт исследования мозга. Так что, если вы все пойдете, вы сможете одновременно развлечься и помочь Лизе». Некоторые девушки начали скандировать «Ли-са! Ли-са!», но общая реакция была в лучшем случае вялой. Большинство детей снова начали болтать и ёрзать. Директор Скиннер подскочил, взял микрофон со стойки и сказал: «Давайте, дети! Вы действительно хотите школу без Лизы Симпсон? Я говорю от имени всего персонала, когда говорю, что мы определенно этого не хотим. В конце концов, это не значит, что мы с нетерпением ждем встречи с кем-либо из вас каждый день». «Как насчет этого», — крикнула миссис Крабаппл сзади. «Если вы все пойдете, то я и остальные учителя всю неделю будем показывать только диафильмы и фильмы». «ЛИ-СА! ЛИ-СА!...» все радостно запели. Затем они смеялись и приветствовали, подбрасывая в воздух книги, карандаши и все, что у них было. Директор Скиннер прикрыл микрофон рукой и громко забеспокоился: «Я давно не видел учеников с таким энтузиазмом. Хммм, если мы что-то не сделаем, у них может быть даже мотивация, превосходящая наши возможности заставить их елдачить!" Затем он повернулся к той стороне сцены, где ждал Вилли, и резко указал на стену. Вилли подмигнул и надел противогаз, прежде чем зайти за занавеску и потянуть за рычаг. Все учителя надели небольшие дыхательные маски, когда из вентиляционных отверстий начал валить густой дым. Студенты начали кашлять и давиться, когда учителя гнали их к выходу. Лиз почувствовала гнилостный запах подгоревшей еды в школьной столовой и начала кашлять, но Скиннер быстро вывел ее и Линдси из аудитории.

В коридоре учителя выстроили своих хрипящих учеников и проводили подсчет учеников, прежде чем повести их обратно в класс. Скиннер снял маску. «Извините. Обычно мы используем только старый добрый слезоточивый газ, но у некоторых детей, похоже, выработался иммунитет», — сказал Скиннер женщинам, переводя дыхание. Затем он вежливо закрыл за ними дверь и повел их в свой кабинет. «Конечно, я буду рад основательно фебризать вас обоих». Линдси улыбнулась ему и сказала: «Всегда придумываю новые способы сохранять контроль над людьми – мне это нравится в мужчинах». Миссис Крабаппл крикнула из-за двери своего класса: «Сеймур, ты не забыл убрать со сцены и Барта Симпсона?» «Хммм», сказал он, думая: «Думаю, нет». Он повернулся к двери, которую Вилли собирался запереть. «Думаю, мы оставили одного там, на сцене». Глаза Вилли расширились, и он ахнул: «Ох! Сегодня там был пожар, так что пары, вероятно, уже сожрали его!» Лиз сунула свой саксофон в руки Линдси и бросилась к дверям, отталкивая Уилли в сторону, когда она заставила их открыться. Ее мгновенно окутал отвратительный дым, поэтому она упала на четвереньки и поползла на сцену. Она нашла его свернувшись калачиком под подиумом без сознания, и потащила его вниз по лестнице и в коридор. Уилли и школьной медсестры ждали носилки, и они отвезли мальчика в кабинет медсестры, а Линдси и Лиз последовали за ними. Барта уложили на тускло-коричневую виниловую кушетку, а медсестра подошла к своему столу и начала заполнять документы. Линдсей заметил маску и баллон, свисающие со стены, и спросил: «Разве ты не должен дать ему кислород?» «Нет», медсестра пронзительно прокричала в ответ. «Это просто веселящий газ, который я использую, чтобы пережить день». Лиз сел на стул рядом с ним и взял мальчика за руку. «Пожалуйста, все будет в порядке», — сказала она тихо. «Достаточно плохо, что мама и папа потеряют одного из нас», — подумала она. Барт отдернул руку и начал тереть глаза, ворча: «Чувак, мне следовало быть внимательным во время учений по пожарной безопасности». Затем он открыл глаза, увидел Лиза и снова потер их. Она положила руку ему на плечо и спросила: «С тобой все в порядке, Барт?» Он снова взял ее за руку и сказал: «Мне становится лучше». Он внезапно отпустил руку и сел. «Так ты будешь играть на концерте для моей сестры? Она видела тебя на электростанции и всю дорогу домой говорила о тебе! Пожалуйста!» Линдси добавила: «Я вам рассказывала об этой благотворительной деятельности: Барт рассказал мне о болезни своей сестры на дне открытых дверей на атомной электростанции, а вы упомянули об интересе к благотворительной деятельности». Лизу пришлось сдержать слезы радости. «Ты такой милый! Конечно, буду!» — сказала она, крепко обнимая брата. Он не сопротивлялся тому, чтобы его раздавили, но ему трудно было дышать. Она заметила его беспокойство и отпустила его, поэтому он снова лег и отдышался. Медсестра положила руку Лизу на плечо. «Ему сейчас нужно отдохнуть. Он пережил настоящий шок», — объяснила она. «Давайте вернемся в мой офис и обсудим детали», — сказала Линдси Лизу. Когда обе дамы ушли, Линдси прокомментировала: «Вы видели это счастливое выражение его лица, когда вы согласились участвовать в шоу? Я могу понять, почему некоторые люди думают, что это все, что им нужно. Не я, конечно, я». Я занимаюсь этим ради денег и власти, но для некоторых это нормально».

Когда Лиз пришла к себе домой, она увидела Такуто, сидящего на крыльце, положив голову на руки. Он выглядел расстроенным. Нервно оглядевшись, она быстро подошла и села рядом с ним. "Как прошло?" — спросил он, не глядя. «Все прошло хорошо, но...» начала она говорить, но потом просто посмотрела вниз и положила голову на руки. После неловкой минуты молчания он наконец посмотрел на нее. "Но что?" «Думаю, я знаю, что чувствуют мои родители», - мягко ответила она. «Хм?» был его единственным ответом. Она начала объяснять: «Собрание наполнилось дымом, и я беспокоилась, что не смогу дышать, и это повлияет на мою игру. Но после того, как я вышла, Барта пропало. Я боялась, что потеряю его, поэтому я побежал обратно и нашел его. Я не мог думать ни о чем другом, пока не убедился, что с ним все в порядке». Слезы потекли из ее глаз, и она продолжила: «Тогда меня осенило: вот как мама и папа, должно быть, относятся ко мне, наблюдая, как мне становится хуже с каждым днем, я не могу ничего сделать. И все, что я делаю, это злюсь на меня. их за это. Хуже всего то, что я ничего не могу с этим поделать, даже если бы захотела!» Она начала сильно плакать, поэтому Такуто обнял ее за плечо, и она прислонилась к нему. «Эй, тебе не нужно быть так строга к себе», — утешал он ее. «В любом случае, ты все равно можешь позволить им попробовать. В конце концов, через несколько недель это не будет иметь никакого значения». Ее слезы утихли, и она спросила: «А что, если…?» Он осторожно положил руку ей под подбородок и повернул голову. Они смотрели друг другу в глаза, и он посмотрел на нее строго. Такуто глубоко вздохнул и сказал: «Я знаю, что идеального решения не существует, но если это поможет вашей семье немного меньше страдать, то, возможно, вам следует положиться на них. Кроме того, никто не говорил, что вам нужно делать операцию прямо сейчас: Вы можете сделать это за несколько дней до смерти, чтобы ваши родители не чувствовали, что могли бы сделать больше, но они также не думают, что операция стала причиной вашей смерти. Кроме того, у вас остается немного времени, чтобы найти этого мальчика. ." «Но если операция меня вылечит, не испортит ли это вас, ребята?» - пожаловалась она, прежде чем поняла, о чем беспокоится. «Насколько нам известно, вы погибнете в результате странного несчастного случая, связанного с заточкой карандашей. Нам только говорят, когда вас забрать и могут ли возникнуть проблемы, но никаких подробностей», — пояснил он. «Опухоль головного мозга могла быть просто совпадением». Лиз с облегчением села. «Итак, мне просто нужно, чтобы доктор Хибберт и мои родители сделали операцию 27 или 28 числа. Спасибо, Такуто! Теперь мне просто нужно им сказать». — Что ж, — грустно сказал Такуто. — Ты можешь рассказать им сегодня вечером. Она посмотрела на него в замешательстве и спросила: «Почему? Мама назначила встречу?» Ему пришлось отвести взгляд, когда он сказал ей: «Нет, но мы с Мероко поняли, что с моим заклинанием есть проблема. Видимо, оно делает тебя только лучше, пока ты Лиз. И поскольку у тебя случился припадок, когда я изменил тебя. .." Лиз ахнула и положила руки по бокам головы. «Мероко сейчас готовит твою мать, ведя себя странно», — добавил он.

«Как странно?» — задавалась вопросом она, не зная, стоит ли больше бояться за свою репутацию или за боль, с которой ей вскоре придется столкнуться. «О, я сказал ей просто быть самой собой», - сказал он с легкой улыбкой. Она хихикнула, когда он встал. Он взял ее за руку, помогая подняться, и сказал: «Твой отец почти здесь, и Мероко встретит нас внизу лестницы. Вот где…» Его голос затих. «Я понимаю», сказала она, открывая входную дверь. Она вошла внутрь и увидела Мероко-Лизу, сидящую на лестнице с мрачным видом. Лиз сел рядом с ней, и Такуто принял форму котенка и приземлился Лизе на колени. — Такуто сказал тебе, да? - прошептала она грустно. «Но на самом деле нам лучше съездить ненадолго в больницу, потому что от твоего брата сегодня очень плохо пахнет». Они услышали, как хлопнула дверца машины, и через мгновение дверная ручка повернулась. "Готовый?" – спросил Такуто, когда Мероко-Лиза осторожно положила голову Лизы себе на колени. Лиз закрыла глаза и кивнула, когда входная дверь открылась. Щелчок! Пуф! Лиз снова превратилась в Лизу, а Мероко снова приняла форму кролика. Гомер вошел внутрь, и дверь за ним закрылась. «О, привет, Лиза, дорогая. Оууу, тебе не следует спать на лестнице. Ты сейчас вся замерзла и дрожишь», - сладко сказал он, но она не ответила. «Лиза? Лиза!?» Он закричал: «Мардж, иди скорее! ЛИЗА!» ******** Лиза очнулась на больничной койке в приемном отделении неотложной помощи. Она чувствовала двух плюшевых синигами в своих руках. Ее родители отвернулись от нее, пока с ними разговаривал доктор Хибберт. Он посмотрел на Лизу и сказал: «Ну, посмотри, кто просто не может вынести неделю, не видя меня, ха-хе-хе-хе-хе-хе», - сказал он со смехом. Мардж и Гомер обернулись, чтобы увидеть ее. Мардж подошла ближе и взяла ее за руку, но Гомер опустил голову и не посмотрел на нее. — Что случилось, папа? – стыдливо спросила Лиза. «Я не хотел беспокоить тебя, когда ты вернешься с работы». — Все в порядке, Лиза, — медленно сказал он. Мардж перебила его: «Он просто волнуется, потому что использовал вяленую говядину, чтобы ты не прикусила язык». Она повернулась к нему и сказала раздраженным тоном: «Ради бога, Гомер, ты поступил правильно – и не похоже, что она могла даже повлиять на это!» «Я не знаю, Мардж», — вмешался доктор. «Что-то настолько твердое, как вяленое мясо, может легко нанести серьезный вред зубам, хе-хе-хе-хе-хе». Он повернулся к Лизе и сказал: «Но что еще более важно, нам нужно выяснить, что мы можем сделать с этими припадками». Медсестра надела на Лизу манжету для измерения артериального давления и начала накачивать ее. Лиза посмотрела на него, затем на свою мать, прежде чем сказать: «Ну, я подумала, может быть, мне стоит сделать операцию». «Это чудесно, Лиза!» — радостно сказала Мардж. «Ты слышал это, Гомер!? Скоро ей станет лучше!» Доктор Хибберт заговорил: «Мардж, я не хочу давать вам ложных надежд. Мы до сих пор мало что знаем об опухоли, и любая операция таит в себе опасность». «Но ты сказал, что это ее единственная надежда», — огрызнулась Мардж.

«Правда, это, конечно, лучше, чем ничего не делать, но давайте просто делать это шаг за шагом. Итак, Лиза, ты все еще понимаешь все риски?» «Да, доктор Хибберт», — ответила она. «Но у меня есть несколько... условий, прежде чем я это сделаю, если ты не против». Она посмотрела на него умоляющими глазами. "Что ты имеешь в виду?" — громко спросила Мардж. Лиза объяснила: «Ну, во-первых, я хочу сделать это в конце следующей недели, чтобы я могла подготовиться сейчас на случай… ну, вы знаете, будет повреждение мозга. Кроме того, если что-нибудь случится со мной во время операции или после нее, я хочу стать донором органов, чтобы хотя бы другие люди не пострадали». «Лиза, это слишком ужасно, чтобы об этом думать!» Мардж протестовала. «Пожалуйста, мама! В конце концов, я всегда была за то, чтобы люди перерабатывали мусор», — добавила Лиза. Гомер раздраженно сказал: «Да, Мардж! Тогда они ей не понадобятся». «Домашний, ты просто не понимаешь!» — со слезами на глазах сказала Мардж, прижимая руку ко рту. Гомер взял Лизу за руку и улыбнулся ей, сказав: «На этот раз, Мардж, я думаю, что да». Лиза улыбнулась ему в ответ. «Орган? Я думал, ты играешь только на саксофоне», — сказал Барт, заглядывая из-за занавески. Лиза была удивлена, увидев его. — Что ты здесь делаешь, Барт? Мардж похлопала Лизу по руке и объяснила: «Он сказал, что очень беспокоится за тебя и хочет убедиться, что с тобой все в порядке. Думаю, весь этот дым все еще влияет на него». Доктор Хибберт объяснил ему: «Нет, сынок, это не орган. Ха-хе-хе-хе-хе. Твоя сестра просто хочет убедиться, что кто-то, кому может понадобиться сердце или почка, сможет получить ее на тот случай, если она эээ... Как бы это сказать?" "Не!" Мардж плакала, закрывая уши Барта и морщась. Барт побледнел и на мгновение замер с широко открытым ртом. Через мгновение она пришла в себя и объяснила: «Доктор Хибберт, мы не все ему рассказали». Барт стоял неподвижно, глядя вдаль. Наконец он заговорил: «Вы имеете в виду, что она действительно могла умереть?» После неловкой паузы доктор Хибберт сказал: «С Лизой должно быть все в порядке, хотя я увеличил дозировку ее лекарства. Я позвоню вам и сообщу все подробности операции, но сейчас вы можете идти домой». Он посмотрел на Мардж и добавил: «Похоже, вам всем есть о чем поговорить». «Спасибо, доктор Хибберт», — сказала Мардж с надеждой. Доктор кивнул и ушел, записывая заметки в блокнот. «Давай дадим твоей сестре одеться, мальчик», — сказал Гомер Барту, и затем они вышли из экзаменационной кабины, задернув за собой занавеску. «Может быть, мы сможем взять немного этих пончиков и поехать домой», - добавил он. Мардж крикнула ему вслед: «Принеси немного и Неду и его мальчикам — это меньшее, что мы можем сделать». Она повернулась к Лизе и, увидев ее растерянный взгляд, объяснила: «Мистер Фландерс наблюдает за Мэгги». «О, встаньте на сторону Неда!» Гомер протестовал. Барт сказал: «Встретимся снаружи, Гомер. Мне нужно в ванную». Лиза села и повернулась, чтобы встать с кровати, но Мардж схватила и обняла ее прежде, чем она успела поставить ноги на пол. Мать взяла ее на руки и держала слишком крепко, тихо плача. «У тебя все будет хорошо! Все будет хорошо!» она рыдала. Лиза обняла ее в ответ, желая, чтобы она тоже могла в это поверить, но не могла заставить себя ничего сказать. Однако, когда она положила Лизу обратно, Мардж заметила неуверенность на лице своей маленькой девочки и быстро сменила тему. «Мы так спешили, что не взяли твою куртку. На улице холодно, так что ты можешь надеть мою», — сказала она, пока Лиза одевалась. «Спасибо, мам», — мягко сорвалось с ее губ, когда она позволила Мардж надеть его на себя, как мать укутывала ее много лет назад. Затем Мардж передала две свои любимые мягкие игрушки. Лиза не сопротивлялась и не жаловалась, когда мать взяла ее на руки, поэтому Лиза смотрела за спину матери, пока ее выносили из зоны осмотра. Пока Мардж искала Гомера, Лиза увидела, как Барт разговаривает с доктором Хиббертом. Он внимательно выслушал ее брата, а затем медленно покачал головой, прежде чем уйти. Барт выглядел разочарованным, когда подошел. «Держу пари, что доктор Ник не был бы так обеспокоен конфиденциальностью врачей и пациентов», — пробормотал он. Лиза печально опустила голову, положив лоб на плечо Мардж.